Дело Бишимбаева — наука для чиновничьей элиты

Количество арестов топ-управленцев в последние годы делает профессию «высокопоставленный чиновник» в Казахстане опасной и стрессовой. В минувшую среду «самый молодой и перспективный» Куандык Бишимбаев получил 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества и пожизненным лишением права занимать руководящие должности на госслужбе. Кто следующий?

От судьбы и от тюрьмы не зарекайся

Назвать этот приговор суровым для Казахстана, пожалуй, нельзя. В 2015 году ровно такой же срок получил бывший премьер-министр Серик Ахметов, пишет ИАЦ.

Правда, после возмещения ущерба государству в размере 2,2 млрд тенге срок ему «скосили», а в сентябре прошлого года Ахметов вышел на свободу по амнистии.

Ранее, в 2013 году, к 10 годам колонии был осужден бывший министр внутренних дел и экс-председатель Комитета таможенного контроля Серик Баймаганбетов – он также вышел на свободу досрочно, отсидев 2 года.

Гораздо более сурово обошлось казахстанское правосудие с бывшим председателем НАК «Казатомпром» Мухтаром Джакишевым, который в 2010 году был осужден сроком на 14 лет и до сих пор отбывает наказание.

14 лет строгого режима получил другой представитель молодого поколения казахстанской элиты – бывший министр туризма и спорта РК, экс-глава нацкомпании «Астана-Экспо-2017» Талгат Ермегияев.

Из недавнего. В январе 2018 года было ужесточено наказание для экс-главы Комитета национальной безопасности Нартая Дутбаева – к прошлогоднему приговору по обвинению в разглашении госсекретов добавились экономические преступления – в совокупности срок лишения свободы составил 12 лет.

Самый открытый процесс

Таким образом, суровость казахстанской Фемиды по отношению к элитариям отнюдь не новость и исключение, а скорее, обыденность и правило. В то же время процесс над Куандыком Бишимбаевым и еще более 20 фигурантами уголовных дел по хищению бюджетных средств и получению взяток стал показательным и выбивающимся из вереницы аналогичных дел по следующим причинам.

Во-первых, это был, пожалуй,

самый открытый процесс в истории Казахстана. Многое в ходе этого судебного разбирательства делалось впервые

Впервые Гильдия судебных репортеров Казахстана вела стенограмму всех судебных заседаний. Впервые осуществлялась видеотрансляция выступлений главного обвиняемого.

Наконец, впервые в казахстанском суде сторона защиты использовала цифровые технологии. Супруга и общественный защитник Назым Бишимбаева продемонстрировала видеопрезентацию, в которой опровергались показания других обвиняемых, свидетельствовавших против ее мужа.

Благодаря этой открытости стороны защиты казахстанскому обществу стали известны многие подробности дела. В медийном пространстве сложилось устойчивое мнение, что обвинение в отношении Бишимбаева строится на косвенных уликах и свидетельствах его бывших подчиненных.

Новые инструменты разбирательства

Процессуальная сделка с обвиняемыми – второй важный акцент судебного разбирательства над экс-министром национальной экономики. Впервые к этому инструменту следствия было привлечено внимание общества, и пожалуй, впервые он вызвал столько скепсиса и недоверия.

Когда институт сделки только внедрялся в казахстанское законодательство, следственные органы много говорили о том, что это позволит им выходить на «крупную рыбину» – больших начальников, настоящих выгодополучателей коррупционных схем.

В связи с этим вспоминается изречение древних о том, что все есть яд и все есть лекарство – все зависит от того, в чьих руках оно оказалось и каковы его намерения.

Когда обвинение строится преимущественно на показаниях бывших подчиненных, участь и степень суровости наказания для которых во многом зависит от того, насколько проворно они переложат часть своей вины на бывшего босса, возникает вопрос:

а не превращается ли «сделка со следствием» в банальный оговор?

И в конечном счете в инструмент расправы над конкурентами в элитных конфликтах? Наконец, процесс над Бишимбаевым запомнился еще и тем, что фактически в ходе судебного разбирательства

главными обвинителями экс-министра выступали не органы следствия, а его бывшие подчиненные, члены его команды,

вчерашние соратники и товарищи, наперегонки спешившие переложить на него всю ответственность.

Это придало происходящему характер драмы человеческих отношений, дружбы и верности. Вероятно, именно это должно стать для казахстанских элитариев главным уроком, вынесенным из дела Бишимбаева.

Принцип «круговой поруки» не работает – протеже без колебаний сдадут и оговорят своих вчерашних покровителей

Начало зачистки на верхах?

Немаловажным также является политический контекст судебного процесса над Бишимбаевым. Арест экс-министра нацэкономики совпал по времени с задержанием еще нескольких высокопоставленных чиновников и государственных топ-менеджеров.

Сначала, в конце декабря 2016 года, был арестован вышеупомянутый экс-глава КНБ Нартай Дутбаев. Кстати, он

стал третьим руководителем органов нацбезопасности, подвергшимся уголовному преследованию

Ранее, как известно, в Казахстане были заочно осуждены экс-глава КНБ Альнур Мусаев и бывший первый зампред этого ведомства Рахат Алиев.

В начале января 2017 года были задержаны еще трое – председатель правления Единого накопительного пенсионного фонда (ЕНПФ) Руслан Ерденаев, замруководителя Администрации президента Баглан Майлыбаев и Куандык Бишимбаев.

Тогда у многих возникло ощущение, что санкция на аресты была выдана одновременно и что они знаменуют собой начало новой беспрецедентной по своим масштабам кампании зачистки в верхах.

Это послужило основанием для нагнетания напряженности, атмосферы тревоги и нервозности в элите

Задержание в июне 2017 года известного бизнесмена, экс-члена президиума НПП «Атамекен» и завсегдатая элитных тусовок Муратхана Токмади только усилило эти настроения.

Эта серия арестов и показательных судебных процессов наверняка развеяла последние иллюзии, что

принадлежность к казахстанской элите предоставляет ее представителям некие гарантии неприкосновенности

и иммунитет если не от уголовного преследования, то хотя бы от сурового наказания.

Скорее наоборот: количество арестов и уголовных дел, возбуждаемых в отношении казахстанских государственных топ-управленцев в последние годы, делает профессию «высокопоставленный чиновник» в Казахстане столь же опасной и стрессовой, что и профессии сапера, летчика-испытателя и пожарного.

Продолжение следует?

И еще один вопрос, которым следует задаться в связи с окончанием громкого процесса над Бишимбаевым, – будет ли продолжена широкомасштабная антикоррупционная кампания, холодящая кровь не одного казахстанского чиновника?

Человеком-брендом антикоррупционной борьбы в Казахстане считается генеральный прокурор республики Кайрат Кожамжаров.

Железная хватка Кайрата Пернешовича и его умение построить командную работу способствовали тому, что в его бытность главой финансовой полиции, а затем Агентства по противодействию коррупции это ведомство стало самым влиятельным органом в Казахстане. И даже в какой-то момент потеснило на второй план Комитет национальной безопасности.

Скандальное Хоргосское дело, фигурантами которого были высокопоставленные сотрудники органов нацбезопасности, дело 6 судей Верховного суда и десятки других расследований

закрепили за Кожамжаровым реноме одного из самых эффективных руководителей силовых органов

Однако с уходом в Генеральную прокуратуру главный антикоррупционер сменил функционал.

Вряд ли на новом месте он сможет продолжить свою непримиримую борьбу

Продолжит ли дело преемник Кожамжарова?

Что касается его преемника в кресле главы Агентства по делам госслужбы и противодействию коррупции Алика Шпекбаева, о его эффективности пока судить рано.

Большая часть деятельности Алика Жаткамбаевича, которого считали недооцененной фигурой среди силовиков, связана с органами внутренних дел.

И хотя последние 4 года он проработал замом у Кожамжарова, все-таки это еще не гарантия, что он позаимствовал у Кайрата Пернешевича главную составляющую его успеха –

отсутствие страха испортить отношения с элитными группами, которые, безусловно, стоят за каждым из ВИП-осужденных

Что касается недавних задержаний, проведенных Агентством по делам госслужбы и противодействию коррупции, вице-министра энергетики Гани Садибекова и 2 чиновников минюста, судя по срокам,

в оперативную разработку они были взяты еще при прежнем руководителе антикоррупционного ведомства

Отметим, что с недавних пор полномочиями в сфере расследования экономических и коррупционных преступлений был наделен Комитет национальной безопасности. В ноябре 2016 года в структуре КНБ появилась служба экономической безопасности, которую курирует опытный финансист, экс-глава Налогового комитета и Комитета государственных доходов минфина Даулет Ергожин.

Однако после задержания председателя правления ЕНПФ Руслана Ерденаева и его зама Дабыра Медетбекова, а также начальника управления департамента рисков фонда Мусы Бахтова, судебный процесс над которыми «без шума и пыли» проходит в Алматы,

больше КНБ громких дел в экономической и коррупционной сфере не инициировал

Возможно, это объясняется тем, что

все ресурсы органов нацбезопасности брошены сегодня на антиаблязовскую кампанию

Означает ли это, что в антикоррупционной кампании последует пауза и многие высокопоставленные обитатели левобережной Астаны могут выдохнуть с облегчением хотя бы на какой-то срок? Поживем – увидим.

Источник