За кулисами многовекторности: с кем хотят дружить казахстанцы — эксперт

Нечасто в отечественном медиаполе можно услышать экспертное описание всего спектра политических ориентаций казахстанского социума, включая его верхушку — от либералов до евразийцев, от пантюркистов до синофилов.

Один из таких редких материалов — интервью политолога Данияра Ашимбаева порталу ЦентрАзия.

О чем не принято говорить

Д. Ашимбаев. Фото: Роман Суханов/Forbes

— Данияр Рахманович, есть ли в казахстанской политической верхушке деление на «западников», «русофилов», «тюркистов», сторонников движения в сторону Китая и т. д.? Если да, то как это проявляется? И кто побеждает?

— Надо заметить, что в нашей стране нет такого вектора, по которому бы не было разделения в обществе или элите. Это касается и религии, и культуры, и геополитики, и системы управления, и оценки тех или иных исторических фактов — практически во всех направлениях имеются определенные линии противоречия.

Другое дело, что

в казахстанских условиях невыгодно откровенно заявлять о своей позиции в пользу того или иного лагеря

У нас и без того достаточно много поводов для обвинений друг друга, в том числе в трайбализме, коррупции и т. д. Поэтому чиновники стараются быть подчеркнуто многовекторными, особенно если они имеют реальный уровень влияния и тем более если их рассматривают в качестве потенциальных преемников действующего главы государства. Им приходится выглядеть равноудаленными, допустим, от Москвы и Вашингтона, Анкары и Пекина, чтобы избежать возможных обвинений в пророссийской, прозападной, протюркистской или прокитайской ориентации.

К примеру, сторонниками прокитайского направления многие называют спикера сената Касым-Жомарта Токаева и экс-премьера Карима Масимова, которые определенное время работали в КНР и владеют китайским языком. Но однозначно утверждать это сложно. Допустим, тот же Токаев, будучи министром иностранных дел, много времени проводил в России и на Западе. А Масимов хотя и привлекал активно китайские инвестиции, немало времени уделял евразийской интеграции и контактам с западными странами.

То же самое можно сказать о бывшем госсекретаре Канате Саудабаеве: он был послом в Турции, активно занимался российско-казахстанскими отношениями и будучи послом в США, работал с Западом. Однозначно прозападной ориентации у нас придерживался разве что Акежан Кажегельдин. В отношении остальных утверждать что-то достаточно сложно.

Прагматичная идейность

— Как можно различить, какой «ориентации» тот или иной политик? И почему они так тщательно это скрывают?

— Понятно, что каждый из них в душе тяготеет к какой-то стране, но открытая демонстрация этого может помешать им в налаживании связей с другими странами, поэтому они пытаются диверсифицировать свои личные, деловые и политические контакты. То есть

декларируя многовекторность, вип-чиновники пытаются на случай возможных политических баталий заработать известность в высших органах власти всех крупных игроков — и России, и Китая, и США, и Турции

Но порой настолько переусердствуют в этом, что их начинают называть двойными и даже тройными агентами разных стран, хотя четкой ориентации у них на самом деле может и не быть.

Тут есть еще вот такой момент. Как известно, некоторые чиновники связаны с крупными транснациональными корпорациями. Головные офисы каких-то из ТНК могут находиться, к примеру, в Лондоне. Но это же не значит, что они являются проанглийскими. Грубо говоря, это ставленники тех или иных корпораций, не имеющих гражданской принадлежности.

Переселения китайцев в Казахстан не ожидается, прогнозы россиян лишь прогнозы — Султанов

Что касается религиозного фактора… Мы видим, как многие наши высокопоставленные госслужащие и бизнесмены активно декларируют свою принадлежность, например, к исламу — как на уровне личной жизни, так и на уровне политических и деловых контактов с арабским миром. Но при этом никого из них религиозным не назовешь. Все-таки они не производят впечатления людей, которые строго следуют обрядам или каким-то морально-этическим ценностям ислама.

Нашу элиту сложно назвать безыдейной

И ее отношение к геополитическому вектору (собственному, страновому или отраслевому) по большому счету сдобрено огромной долей профессионального цинизма. Ведь в условиях, когда ключевые вопросы решаются в трех-четырех столицах, делать ставку лишь на одну из них бессмысленно.

Проамериканскую повестку могут позволить себе наши либералы из «грантоедских» организаций. Пантюркистскую – некоторые представители творческой интеллигенции и молодые чиновники. Пророссийской позиции в основном придерживаются активисты славянских организаций, а также значительная часть русскоязычного населения, представители старшего поколения, те, кто не отрицает позитивного значения советской истории.

Что касается прокитайского вектора, здесь вообще парадокс. В Казахстане очень любят китайские инвестиции (причем зачастую не все могут ответить на здравый вопрос, насколько они нам выгодны и на каких условиях мы их привлекаем) и положительно относятся в целом к товарам из Поднебесной.

Но при этом со стороны населения наблюдается отрицательное отношение к самим китайцам. Учитывая эти моменты, никто в элите не станет занимать откровенно прокитайскую позицию. Хотя мы видим, что активное вовлечение в экономику КНР — это курс, одобряемый высшим руководством нашей страны.

Чиновники Казахстана боятся религиозности — эксперт

Псевдовозрождение религиозности

— А к какому вектору тяготеет в целом наше общество?

— Как я уже сказал, в Казахстане не поддерживают прокитайский вектор. Наше население вообще достаточно настороженно относится к китайцам (на уровне бизнеса, культурных ценностей) и в целом к этому государству. Оно хорошо воспринимает только китайские товары, и то в силу их дешевизны. Безусловно, ситуацию усугубляет и распространенное мнение о территориальных претензиях КНР к Казахстану, тем более что отдельные эксперты и политические деятели не опровергают их наличие.

Примерно то же самое можно сказать и о пантюркистском векторе. Наше население в массе своей воспринимает его достаточно абстрактно и из всех «общетюркских ценностей» принимает разве что продукцию турецкой легкой промышленности и курорты. Причина в том, что все эти разговоры о тюркском братстве в основном умозрительны и как правило не находят подтверждения на практике.

Довольно сумбурно у нас присутствует и исламский вектор.

Сейчас в Казахстане мы наблюдаем борьбу традиций, процесс псевдовозрождения определенного уровня религиозности

При этом духовенство не в состоянии четко сформулировать свою политику, а потому в зависимости от региона и уровня имамов одни и те же нормы трактуются по-разному. В целом роль религии в жизни казахстанцев достаточно невелика, она скорее имеет обрядовую форму — праздники, свадебные, похоронные церемонии и т. д. Поэтому серьезного массового тяготения к арабскому, исламскому миру у нашего населения не просматривается.

За что не любят Запад

Будущее Центральной Азии в партнерстве Астаны и Ташкента

Не испытывают особых симпатий казахстанцы и к своим соседям — среднеазиатским республикам. Слово «Центральная Азия» вошло в наш лексикон сравнительно недавно, прежде наш регион всегда называли «Казахстан и Средняя Азия» (как многие любят иронизировать — «очень средняя Азия»). То есть отношение к таджикам, узбекам, туркменам и киргизам у нас чисто соседское. Доброжелательным его назвать сложно.

Более или менее тесные связи налажены разве что в южных областях нашей страны, где казахи уже привыкли жить совместно с узбеками в силу многочисленности этой диаспоры в тех районах. Но в целом центрально-азиатский вектор, также как общетюркский и исламский, серьезной роли в нашем массовом сознании не играет.

Что касается прозападной ориентации, позволить ее себе в Казахстане могут немногие. Это в основном те люди, которые там отдыхают, бывают в командировках или дают образование своим детям. То есть если не считать узкую прослойку граждан (как правило, состоятельных),

симпатий к Западу среди нашего населения нет. Одни не любят его за продолжающуюся империалистическую экспансию, другие — за политику мультикультурализма со всеми его гей-парадами

и миграционными кризисами.

В итоге, остается традиционная пророссийская ориентация (я бы сказал, советская). Надо понимать, что речь тут идет о симпатиях населения, а не о цивилизационном выборе. То есть можно сказать так: в силу культурных и исторических традиций, а также в силу нахождения Казахстана в российском информационном, образовательном и научном пространстве наше общество тяготеет к северному соседу больше, чем ко всем остальным внешним игрокам вместе взятым.

Молодежь выбирает эмиграцию

Почему русские либералы поддерживают Трампа — взгляд философа

— Вариантов больше нет?

— Конечно, есть! Это ориентация на создание самостоятельного государства. И это сейчас базовый вектор. За четверть века Казахстан научился жить самостоятельно, отвык ждать помощи или справедливости извне. Поэтому у здоровой части нашего населения уже вызывают раздражение шараханья власть имущих в сторону пантюркизма, панисламизма и т. д., не говоря уже о подзабытых «азиатских тиграх».

Но, к сожалению,

ориентация на собственное государство, на нациостроительство сталкивается с такими известными проблемами как коррупция, непотизм, трайбализм,

которые стимулируют в нашем обществе протестные и зачастую эмигрантские настроения. Многие граждане, когда дело касается получения образования, лечения, достойной работы и в целом переезда, все чаще смотрят в сторону других стран.

Понятно, что далеко не все могут себе это позволить. Но мы видим, как многие молодые казахстанцы уезжают учиться (не только в страны дальнего зарубежья) и остаются там. Тем более, что есть примеры людей, добившихся там успеха в бизнесе, политике, культуре. И без всякой коррупции. Этот тренд становится, увы, все более привлекательным для нашей молодежи.