Игорь Рогов — человек, не принимающий неправильных решений

Чем занимается Конституционный совет между реформами основного закона страны?

Самый закрытый государственный орган Казахстана. Обратиться к нему может очень ограниченный круг лиц — президент, председатели сената и мажилиса, одна пятая часть всех депутатов парламента, премьер-министр или суд. В чем заключается роль конституционной «семерки», стоящей на страже основного закона страны? Как Игорю Рогову 13 лет удается сохранять пост главы Конституционного совета? Об этом и многом другом рассказал политолог Данияр Ашимбаев.

Данияр Ашимбаев, фото с сайта radiotochka.kz

Свидетель всех «Конституций»

— Игорь Иванович Рогов — патриарх нашей государственной юстиции. Он с 1990 года в аппарате президента, только-только сформированном. С 1992-го — заместитель председателя в Конституционном суде. Как тогда говорили, трудился на правах комиссара. Затем в карьере Игоря Рогова — кресла помощника и советника президента. В принципе, на государственно-правовой работе не было постов, которые он не занимал. Но верх карьеры — пост председателя Конституционного совета, который Игорь Рогов занимает с июня 2004 года.

— Игорь Иванович — доктор юридических наук, профессор, имя которого никогда не фигурировало ни в каких скандалах.

— Добавлю еще, что он кавалер нескольких орденов и президент Казахстанской криминологической ассоциации. Бесспорно, Рогов — специалист известный и авторитетный. Через него шли практически все конституционные изменения. И хотя в скандалах он не замешан, то только потому, что копать под него особо и не пытались, кроме разве что Нагашбая Шайкенова времен «битвы за правовую реформу».

Рогов имел самое прямое отношение к разработке Конституции 1995 года и к последующим ее изменениям. А потом — в силу статуса Конституционного совета — имел отношение и к легитимизации всех поправок в наш основной закон

По той причине, что Конституция 1995 года была сверхпрезидентско и дальше раскатывать полномочия можно было только в сторону монархии, что было не очень «комильфо» в наших условиях, все дальнейшие изменения принимались под лозунгом расширения полномочий правительства, парламента либо местных органов власти. И одной из задач главного конституционного юриста было изыскание резерва для увеличения полномочий президента (а они все-таки растут) и поиск моделей точечного перераспределения функций остальных органов власти. Чтобы если не на бумаге, то хотя бы на словах эту миссию микшировали.

Откуда взялась нашумевшая 26-я статья?

— Ситуация 2017 года. Сделаны нынешние поправки были по обычной схеме, то есть сначала либо президентом, либо общественностью, либо депутатами озвучивается некий вариант, который вызывает массу споров. Потом, после всенародного обсуждения, президент предлагает более компромиссный вариант, который в итоге и проходит.

— Мы говорим про нашумевшую 26 статью?

— Ее затронули для шума, началось массовое побоище, изначально ее изменение никакого практического смысла не имело

Вдумайтесь только — собственность иностранных граждан и корпораций из США, России, Евросоюза или Китая гарантируется не нашей конституцией, а всей их военно-политической мощью.

А 26-я статья больше касалась наших оффшорных «приватизаторов» и граждан Казахстана, которые владеют собственностью в республике, но не напрямую, а через те же оффшоры. Но как мы знаем, международное право — еще более гибкая вещь, нежели конституционное право Республики Казахстан.

Когда надо, «международное право» легко признает легитимность тех или иных «революционных режимов» или создания новых государств

Да, собственно, оно достаточно легко проводит аресты активов свергнутых, но технически еще легитимных правителей в интересах «народа». Поэтому ссылки на него звучат достаточно лукаво, а что касается конституционных, то на их страже в республике при нынешней системе власти стоит Игорь Иванович Рогов. Человек, не принимающий неправильных решений.

Игорь Рогов, фото с сайта kapital.kz

Противников у Рогова нет. Это объяснимо

— Рогов и шестеро его коллег по совету — люди непубличные. Это связано со спецификой их работы?

— Нужно понимать, что у Конституционного совета несколько направлений деятельности: анализ законодательства, изучение международного опыта, рассмотрение споров, связанных с конституционностью актов. Но наше законодательство давно сделано по формуле, представляющей собой жуткую головоломку для тех, кто незнаком с нюансами.

Чтобы понять, что за фразой «в строке 6-й пункта 4 статьи 16 после слов «в том числе» точку заменить на запятую и далее по тексту», нужно быть «в теме»

А ведь за этой фразой могут стоять как серьезнейшее перераспределение полномочий между органами власти, так и миллиардные сделки. К тому же, кроме конституционных норм и правил еще есть система неформальных отношений. Она никем не артикулирована, но довлеет над политической системой. В эту систему никто не вмешивается, но при этом все четко знают нигде официально не сформулированные правила игры. А те, кто их не понимают, очень быстро оказываются на худших позициях, чем те, которые  занимали до попытки «поиграть».

https://365info.kz/2017/03/akishev-okazalsya-v-tsentre-polya-boya-bolshih-dyadej-za-bolshie-dengi-ashimbaev/

Безусловно, формирование правовой системы в стране проходило при активном участии Игоря Рогова. Находясь все время на ключевых постах, он всегда аккуратно уклонялся от тех баталий, которые шли в 2000-е годы за контроль над Верховным судом, Генеральной прокуратурой, Минюстом, судебными кадрами, внутренними делами, госбезопасностью, финансовой полицией и так далее.

А в тех баталиях участвовали уже упомянутые ранее Кайрат Мами, Рашид Тусупбеков, Асхат Даулбаев, ныне почти забытый Бауыржан Мухамеджанов, нынешний замруководителя администрации президента Талгат Донаков

Рогов же пронес через все эти баталии определенную собственную марку, оттого и его авторитет признается всеми. Есть понимание, что в силу статуса, авторитета и доверия президента на Рогове лежит масса вопросов — как принятия решений Конституционным советом, так и разработки конституционных поправок. Хотя этот статус Конституционного совета официально нигде не прописан.

Противников у Игоря Ивановича нет. Все понимают, что он фактически реализует на конституционном уровне волю главы государства. За всю историю независимого Казахстана он — третий председатель Конституционного совета. Первые два — Юрий Ким и Юрий Хитрин — давно ушли из жизни.

Должность главы Конституционного совета — едва ли не единственный пост в стране, где низкая сменяемость руководства. И это вполне объяснимо

Ведь на совет возложена функция по достаточно щепетильному толкованию конституционных нюансов. Достаточно вспомнить конституционный кризис 1995 года, когда был признан нелегитимным Верховный Совет 13-го созыва. Я полагаю, что бомба была заложена заранее, причем очень аккуратно, чтобы привести ее в действие в случае необходимости без шума и пыли. И одним из участников той операции как раз и был нынешний глава Конституционного совета.

Масимов и КНБ вместе для обоюдного контроля друг за другом — Ашимбаев

От реформы до реформы поработать для проформы?

— Если учесть, что последняя конституционная реформа в стране датирована 2007-м годом, можно предположить, что сотрудники совета в этом промежутке просто так на работу ходили?

— Почему же? Во-первых, на них лежит разработка ежегодного послания о состоянии конституционной законности в стране. Этот документ очень важный, но имеющий значение только для специалистов. Во-вторых, за Конституционным советом закреплены полномочия по мониторингу принимаемых законов. А если зайти на официальный сайт совета, то можно увидеть, что в промежутке между реформами сотрудники ведомства регулярно участвуют в конференциях и правовых форумах.

Если посмотреть внимательно конституционные изменения 2017 года, их сложно назвать реформой. Во-первых, речь идет о совершенно малозначимых полномочиях. Сущность поправок больше была направлена на узаконение статуса и роли главы государства в становлении новой государственности, а также прошедших мимо дебатах по поводу 26 статьи.

Однако до сих пор вне поля зрения большинства экспертов остается вопрос внедрения в основной закон отдельного правового статуса международного финансового центра «Астана»

Это, между прочим, тоже часть конституционных поправок. Этот финансовый центр появится в столице на базе инфраструктуры будущей выставки «ЭКСПО» в виде оффшорной зоны с отдельным законодательством и отдельной палатой Верховного суда.

Проект еще на стадии разработки. Но по опыту аналогичного центра в Алматы, который закончился достаточно своеобразно, вести разговор про финансовый центр в Астане пока бессмысленно. Помимо РФЦА вспомним Фонд обязательного медицинского страхования первого призыва, Государственный следственный комитет. У всех этих структур печальный финал из-за «непроработанности реформы».

Кроме того, нужно понимать, что у Конституционного совета есть еще одна важная функция, о которой многие забывают, — возможное обеспечение будущей смены власти. Учитывая определенную процедуру, если речь будет идти о досрочной смене власти, правовое решение будет принимать Конституционный совет и Центризбирком вместе. Но эта функция дремлющая. В этой связи нахождение на посту председателя Конституционного совета Игоря Рогова, если он останется в своем статусе при досрочной смене власти, гарантирует его подпись на этих важных документах.

Коррупции в стране столько, что Кожамжарову спать некогда — Ашимбаев

Почему нельзя пожаловаться в Конституционный совет?

— Обыкновенному гражданину доступ в КС закрыт, несмотря на то что порой у людей есть объективные основания жаловаться на нарушение их конституционных прав. Это сделано специально, чтобы народ повально не обращался к Рогову?

— Любой редактор ежедневно в почте обнаружит 5-6 писем от граждан, которые считают, что Конституция, Устав ООН или какой-то другой акт ущемляет его права. Весной и осенью таких обращений становится еще больше. Вопрос о соблюдении тех или иных прав обычно рассматривается судами. А Конституционный совет решает вопрос соответствия законов Конституции. И прежде всего нужно для начала через суд доказать, что права вообще ущемляются. В противном случае Конституционный совет будет завален многочисленными исками. А наше население очень любит жаловаться.

И это я еще говорю вне контекста эфемерного нарушения прав.

Социальные сети довели любовь к возмущенности по поводу и без до абсурда

Понятно, всем хочется, чтобы их права защищались получше. Но в конце концов, можно дойти до бессмыслицы, что сама Конституция нарушает те или иные права. Важно помнить, что она для того и существует, чтобы быть гарантией стабильности. Ни одна дискуссия в Казахстане не имеет конструктивного итога, скорее, делит людей на еще большее количество враждующих групп. Неважно, о чем спор — о хиджабах или трехъязычии. Чрезмерная жесткость Конституции и затрудненная процедура внесения в нее изменений и обжалования ее статей позволяет держать все эти дискуссии в пределах кухонных границ и интернета.

Поставьте любой вопрос на референдум, вся эта «милая» публика через два часа будет бегать с бейсбольными битами, чтобы забить оппонента насмерть. Слава богу, есть фейсбук, куда все эти дискуссии уходят, но дискуссионность многих вопросов всегда абсурдна

В конце концов, и девальвация нарушает права человека, и приватизация тоже. На то оно и государство, чтобы принимать неправильные решения, но если их постоянно подвергать ревизии, то мы быстренько скатимся к молдавскому или киргизскому варианту. Начнем свергать табуном очередного президента, а потом не будем в состоянии избрать следующего, потому что никто никому уже не нравится.

Государство наше не идеально, но глядя на соседей, понимаешь, что многие находились и в более лучших стартовых условиях, а закончили непонятно чем

Продолжение следует.