Сотрудницу прокуратуры Атырау, совершившую самоподжог, арестовали

Прокурор Лейла Смадьярова обвиняется в получении взяток, дело рассматривается в суде. После попытки самосожжения Смадьяровой процессуальный прокурор добился ареста подсудимой.

Трагедия произошла возле здания Атырауской областной прокуратуры 31 января. Помощник прокурора Лейла Смадьярова совершила самоподжог на глазах у своих коллег. Ее потушил прохожий — он перебежал через дорогу, как только увидел, что Лейла вспыхнула, и повалил в снег. Сейчас с ней работают психологи. По их оценке, у Смадьяровой депрессивное состояние, они опасаются повторения попытки суицида.

С ожогами лица и голени женщина была госпитализирована в Атыраускую областную больницу. Угрозы ее жизни нет. В распоряжении редакции медиапортала 365info имеется собственноручно написанная Лейлой Смадьяровой предсмертная записка, которую она адресовала своему отцу, дочери и сестрам. Из этических соображений мы не будем ее публиковать.

Коррупция в Казахстане снижается — исследование

Причина самоподжога — недоверие суду и следствию со стороны Лейлы Смадьяровой. Ей предъявлено обвинение по пяти эпизодам получения взяток в 2015 году от представителя администрации женской колонии УГ 157/11 Нурзады Сагингалиевой. Общая сумма взяток, за которые по инкриминируемым статьям сотруднице прокуратуре «светит» срок от 7 лет лишения свободы, составил 3,02 млн тенге и 1000 долларов.

Несмотря на случившееся, судья Атырауского городского суда № 2 Эльмира Ойкулова планирует начать прения сторон по делу 6 февраля. Если подсудимая будет все еще в больнице, то судебное заседание состоится в ее палате. Адвокат Игорь Вранчев сообщил редакции, что 2 февраля процессуальный прокурор ходатайствовал в суде об изменении меры пресечения для подсудимой с «домашнего ареста» на «арест». Суд удовлетворил ходатайство обвинения.

Жертвы Смадьяровой на стороне обвинения

Игорь Вранчев

Надо отметить, что процесс выглядит неоднозначно.

— Заместитель областного прокурора на суде сказал, что с приходом Лейлы Смадьяровой в сектор уголовно-исполнительной системы показатели работы намного улучшились, — говорит адвокат Смадьяровой Игорь Вранчев. — За три года работы в должности помощница прокурора привлекла к дисциплинарной и административной ответственности 62 должностных лица, в числе которых есть и все те, кто сейчас выступает на стороне обвинения против Смадьяровой.

Вранчев делает акцент на том, что главный свидетель обвинения — Нурзада Сагингалиева, экс-замначальника женской колонии УГ 157/11 Атырау. В деле имеется любопытный документ о том, что в сентябре 2016 года закончилась служебная проверка ДУИС Атырауской области по поводу уголовного преследования Нурзады Сагингалиевой за превышение должностных полномочий. Дело было прекращено в связи с деятельным раскаянием и признанием вины. Из документов дела следует, что Сагингалиева неоднократно использовала служебное положение в личных целях:

• на складе случались недостачи продуктов питания
• она потратила бюджетные деньги на ремонт своей личной машины вместо двух служебных
• несколько миллионов тенге переплатила медицинским работникам колонии за работу, которую они фактически не делали

По итогам проверки за дискредитацию сотрудников правоохранительных органов ее уволили из органов внутренних дел без права на восстановление.

— На самое первое заседание по делу Смадьяровой бывшая начальница колонии пришла почему-то без приставки «экс», — говорит адвокат Вранчев. — Мы подняли этот вопрос, на следующее заседание она пришла, плача, что ее уволили.

Адвокат подробно изложил нам аргументы обвинения, которые шокируют вне зависимости от виновности/невиновности Смадьяровой.

Эпизод 1. Хищение прокладок

— В 2015 году по заданию генерального прокурора была проведена прокурорская проверка всех исправительных учреждений. Надзор за женской колонией УГ 157/11 Атырау был закреплен за Смадьяровой, — рассказывает Игорь Вранчев. — Помимо моей подзащитной в состав комиссии входили также представители других органов.

Смадьярова делает опрос осужденных по вещевому довольствию и выясняет, что в 2014 году и в первом квартале 2015 года женщины из положенных им гигиенических прокладок вместо 10 получали только 5. А половина куда-то пропадала

Чтобы выяснить все это, прокурор разработала анкету, которую заполнили все осужденные. После анкетирования она вызвала к себе замначальника (на тот момент) учреждения Сагингалиеву и стала выяснять, кто в колонии ответственный за выдачу прокладок. Выяснилось, что этим заправляла комендант Муканова. Она сразу же призналась, что из-за маленькой зарплаты действительно недодавала осужденным средства гигиены, а сэкономленное продавала на оптовом рынке. На 5 мая коменданта Муканову вызывают в прокуратуру. Та приходит, пишет объяснительную, что признает свою вину и раскаивается. 8 мая Лейла Смадьярова зарегистрировала дело в ЕРДР по части 1 статьи 189 УК РК (присвоение и растрата чужого имущества). По подследственности дело было передано в департамент государственных доходов области. Муканова в истерике: «Меня посадят!».

По моей информации, замначальника колонии Сагингалиева пообещала договориться со Смадьяровой. И якобы сделала это, но прокурорша за невозбуждение дела, дескать, просит 2 млн тенге

Две служащие колонии 11 мая берут кредиты, чтобы выручить коменданта.

Обвинение утверждает, что 12 мая Сагингалиева передала эти деньги прокурору Смадьяровой. Как ни странно, несмотря на это, дело против коменданта Мукановой все равно возбуждается. Получается, взятка не сработала.

Коррупция в Казахстане — прямое наследие советской идеологии

Эпизод 2. Постельное белье

Две недели спустя после первого эпизода, судя по материалам дела, Лейла Смадьярова якобы начинает вымогать с администрации колонии еще 6 млн тенге за выявленную недостачу постельного белья.

— Опять же все со слов Нурзады Сагингалиевой, — говорит адвокат. — Хотя никакой недостачи выявлено вообще не было. На суде бывшая начальница колонии утверждает, что они с прокуроршей и созванивались, и переписывались СМС-сообщениями. Реально удалось установить переписку Сагингалиевой со своим бухгалтером, которой она жаловалась, что прокурорша ее достала и требует деньги. А вот детализация и геолокация показала — ни звонков, ни СМС-сообщений между Сангингалиевой и Смадьяровой в те дни не было. И вообще женщины находились в разных точках города.

Смадьяровой по этому эпизоду вменили взятку в размере 1 млн тенге.

Эпизод 3. Конфликт с предпринимателем

Через некоторое время индивидуальный предприниматель Амангалиева пожаловалась одному из сотрудников ДУИС по Атырауской области, что Лейла Смадьярова вымогает у нее 2 млн тенге. Мол, иначе не даст работать по госзакупкам.

— Во-первых, прокуратура к госзакупкам отношения никакого не имеет, — пояснил Игорь Вранчев. — Во-вторых, на допросе в суде этот самый сотрудник рассказал, что разговор такой с Амангалиевой действительно был, но он ей не поверил и направил с жалобами в прокуратуру. Она пошла к непосредственному начальнику Смадьяровой — руководителю 7-го управления. Он предложил написать заявление, но та отказалась. Тогда он привел Амангалиеву к заместителю прокурора области, который курирует работу по линии уголовно-исполнительной системы. Она в общих чертах рассказала, что Смадьярова, дескать, не дает ей работать, но о вымогательстве взятки промолчала. Тем не менее Смадьярову зампрокурора к себе вызвал, женщины поругались. Тогда Лейла сказала, что поручила досмотровой службе более тщательно проверять машины Амангалиевой, заезжающие на территорию колонии. Это было связано с тем, что

по ее информации, предприниматель вместе с продуктами питания завозит мобильные телефоны, SIM-карты и запрещенные продукты

Выйдя из прокуратуры, начальник 7-го управления спросил Амангалиеву, почему она промолчала о взятке. Та объяснила, что ей, дескать, и этой жалобы достаточно. От очной ставки с обоими собеседниками она отказалась. На суде, когда должны были допрашивать этих прокуроров, Амангалиева и вовсе не пришла на процесс.

По этому эпизоду Смадьяровой вменяется покушение на взятку.

Венгрия — «казахская» страна и там тоже есть коррупция — консул Венгрии в Казахстане

Эпизод 4. Попытка суицида

При очередной проверке колонии Лейла Смадьярова узнала от одной из осужденных, что в заведении была попытка суицида.

— Пытавшаяся повеситься женщина рассказала прокурору, что свести счеты с жизнью хотела из-за притеснений со стороны других осужденных, — говорит адвокат. — И начинает выяснять, почему прокуратуру не уведомили об этом ЧП. Находятся двое виновных дежурных, которые суицид хоть и предотвратили, но решили не докладывать об этом даже своему руководству. Начальник учреждения Сагингалиева написала объяснительную, что тоже не знала о попытке самоубийства одной из осужденных, а также пытается уговорить прокурора нигде не фиксировать этот факт. В колонию приезжают начальник 7 управления областной прокуратуры, начальник областного ДУИС и его заместитель. Устанавливаются виновные в сокрытии инцидента. Несколькими днями позже Смадьярова выносит акт прокурорского реагирования — привлечь обоих дежурных к дисциплинарной ответственности. И тут Сагингалиева начинает говорить, что прокурор потребовала у нее тысячу долларов, чтобы не попасть под взыскание вместе с подчиненными.

Эпизод 5. Передачка в Генпрокуратуру

В скандал с уголовным делом против Лейлы Смадьяровой оказалась втянута даже Генеральная прокуратура. Опять же со слов Нурзады Сагингалиевой, надзирающая прокурор якобы потребовала 200 тысяч тенге для передачи в Астану к Новому году.

— По словам Сагингалиевой, ей было известно, что все начальники учреждений в городе собрали по 200 тысяч, чтобы передать в Генпрокуратуру, — рассказал защитник подсудимой. — Фактически получилось, что должностное лицо сообщило о совершенном коррупционном преступлении. На суде мы допросили руководителей разных колоний. Все они отрицали сбор каких-либо денег к Новому году. Смадьярову охарактеризовали как очень требовательную, но справедливую.

Процессуальный прокурор из Астаны стал расспрашивать Сагингалиеву про конечного адресата этих поборов, чтобы выяснить, кто получатель, и был ли такой факт вообще. Но она просто подтвердила, что факт имел место

И все на этом замялось — ни проверки, кому именно в Генпрокуратуре это передавалось, кем, и передавалось ли вообще? Они просто берут и вменяют моей подзащитной эти 200 тысяч тенге, не имея ни свидетелей, ни точной даты, места и времени этого факта.

6 февраля суд планирует перейти к прениям сторон.