Как США попытаются использовать «Один пояс — один путь» Китая

Грандиозный проект обещает превратить Китай в доминирующую силу, но… у оппонентов есть тонкий план. 

Американские политологи обеспокоены экономическим прогрессом Китая и расширением его зоны влияния в сторону Запада. И потому эксперты взывают к Белому дому — нужно обратить внимание на то, что они назвали «евразийской инфраструктурной лихорадкой» и создать отдельный государственный орган для регулирования глобального инфраструктурного процесса.

«… США пока безрезультативно пытаются подорвать проект «Один пояс — один путь». Это неправильно. Америке надо аккуратно поддерживать те инициативы этого начинания Китая, которые продвигают интересы США, и противостоять тем, которые им мешают. При таком подходе Вашингтону не надо будет выбирать между обеспечением своего глобального доминирования и поддержанием экономического роста в Азии. Такая селективная поддержка «Одного пояса — одного пути» может дать возможность достижения обеих целей».

Таков основной посыл статьи Гала Люфта, опубликованной в Foreign Affairs. Предлагаем читателям взглянуть на некоторые его ключевые посылы сквозь призму знания истории вопроса.

Мир видит третий поворот Китая на Запад

За последние три тысячелетия Китай совершил три попытки расширить свое экономическое влияние на Запад. Первая — во 2 веке до н.э., когда династия Хань развила Шелковый путь в торговый канал со странами Средиземноморского региона — при этом приходилось платить дань кочевникам Центральной Азии. Распад монгольской империи и подъем европейской судостроительной индустрии и морской торговли вызвал постепенное затухание Шелкового пути. В 15-м веке ряд морских экспедиций адмирала Чжень Хэ позволили династии Минь обрести торговые связи с прибрежными государствами в регионе Индийского океана. Но после этих экспедиций имперский Китай больше предпочел смотреть на юг и восток.

Сейчас весь мир наблюдает третий поворот Китая на Запад. В 2013 г. в Казахстане Пекин раскрыл свой план соединения в кольцевую структуру десятков национальных экономик Евразии и Восточной Африки — посредством инфраструктурных проектов, суммарно называемых «Один пояс — один путь». Пекин обосновывает свою инициативу намерением повысить благосостояние многих стран, у которых нет своих средств на строительство морских портов, аэропортов, оптико-волоконных сетей, авто- и железных дорог и трубопроводов различного назначения. В самом Китае при этом наблюдается падение темпов экономического роста, прогнозируется рост уровня задолженности. Новая инициатива должна создать новые рынки для китайских компаний и успокоить банки и руководителей промышленности.

«Один пояс — один путь» должен придать контуры новому будущему Евразии. Путь растянется от Тихого океана до Европы и направит примерно 4 трлн долларов США в развитие стран, обладающих примерно 70 процентами мировых запасов энергоресурсов.

Китайский проект «Один пояс — один путь»

Текущая ситуация

«Пока к реализации проектов «Пути» приступили прежде всего строительные и проектно-конструкторские компании Китая, поддерживаемые госбюджетом и партийным руководством. Создан Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, который в ближайшие 10 лет инвестирует в проекты примерно 200 млрд долларов США.

Важнее всего то, что Китай переформатировал свою внешнюю политику. Он приветствовал присоединение к Шанхайской организации сотрудничества Индии и Пакистана. Пекин даже работает над вовлечением туда Ирана

Си Цзинпинь был первым президентом, посетившим Иран после снятия международных санкций

Что касается Европы, Китай превратил Чешскую Республику и ее столицу Прагу в свой региональный хаб. В марте 2016 года президент Китая посетил эту страну и заключил соглашения на сумму 4 млрд долларов США.

Еще одним проявлением переформатирования внешней политики стало активное вмешательство Китая в дела Ближнего Востока, куда исторически Китай никогда особо не стремился. После вышеупомянутого визита в Иран китайский лидер провел встречи с лидерами Египта и Саудовской Аравии. Китай вносит свой вклад в посредничество между различными фракциями в Сирии и поддерживает усилия Саудовской Аравии по подавлению сопротивления хуситов в Йемене. В декабре 2015 г. правительством Китая был принят закон, разрешающий контртеррористические операции Народно-освободительной армии Китая за рубежом.

Си Цзинпинь в Иране

Опасное безразличие Вашингтона

В обозримом будущем «Один пояс — один путь» будет определять экономическую и внешнюю политики КНР. Многие наблюдатели из Вашингтона попытались принизить значение инициативы. Многие писали, что это всего лишь пиар акция, цель которой показать Китай как великую державу, потешить личное тщеславие президента Си, строящего свое наследие. Мол, на самом деле Китай надорвется.

Полное отрицание «Пути» уже обретает формы игнорирования на государственном уровне. Вот факты:

• Конгресс США не провел ни одного заседания или слушания по вопросу инициатив Китая. Ни одного такого же слушания не организовала Комиссия по рассмотрению вопросов экономики и безопасности США-КНР. А ведь этот орган был создан Конгрессом США в 2000 г.  для мониторинга двусторонней торговли и вопросов безопасности.
• На встречах Стратегического и Экономического Диалога США-КНР в 2015 и 2016 гг. стороны детально обсуждали более 100 потенциальных сфер для сотрудничества, но ни одна из них не имела отношения к «Пути». Вашингтон не просто игнорирует эту инициативу. Он уже целенаправленно предпринимал шаги по ее подрыву – например, встал в оппозицию созданию Азиатского банка инфраструктурных инвестиций.

Американские политологи, в недавнем прошлом настоятельно рекомендовавшие Белому дому создать отдельный государственный орган для надзора и регулирования глобального инфраструктурного развития, заявляют, что подобный «пассивно-агрессивный» подход ошибочен. Китай обретает возможность структурировать будущее Евразии и диктовать свою повестку дня без вовлечения в данный процесс США.

Подобное отношение лишает американских инвесторов возможности выиграть от основных инфраструктурных проектов «Пути». Так как Белой дом настроен на ослабление «Пути», он может лишить развивающиеся экономики Азии и застойные экономики Европы необходимого им роста. Попытки США предотвратить присоединение к новой инициативе и ее банку своих союзников ставит Вашингтон в неудобное положение, так как эти союзники оценивают китайские инициативы как полезный инструмент придания нового импульса всей глобальной экономике».

 Кто виноват?

При всей обоснованности слов Гала Люфта об игнорировании «Пути» администрацией США, мы не можем не отметить, что Америка, вероятно, сама подтолкнула Китай к развертыванию новой стратегии.

• В 2011 г. Обама объявил о «перебалансировке в Азии» и новом, азиатском, уклоне в американской внешней политике. В экономическом плане эта инициатива не была подкреплена ничем. Зато Америка нарастила свое военное присутствие в Японии, Южной Корее и на острове Гуам. При этом Америка фактически исключила Китай из системы Транс-тихоокеанского партнерства. Эти действия весьма эффективно подорвали многие инициативы Китая в Азии и в Тихом океане. В ответ на это далеко не самый мирный Китай, направивший в Южно-Китайское море усиленную группировку военно-морских сил, развернул геологоразведку в акватории спорных островов и начал искать возможности расширения на Запад.
• Китай долгое время просил более весомый голос на заседаниях Международного валютного фонда (2000-2010 гг.). США противодействовали этой просьбе. В результате Китай создал свой аналог этого фонда и привлек к его учреждению много стран, включая союзников США и Японии.
• США и Всемирный банк установили большое количество природоохранных ограничений. Например, в 2013 г. США поддержали запрет на финансирование Всемирным банком большинства проектов строительства электростанций на угле. Китай создал ряд государственных фондов, которые заняли эту нишу, и обратил внимание на страны, менее требовательные и скрупулезные в отношении некоторых придуманных Америкой стандартов экологии.
• Свою роль в возникновении «Одного пояса — одного пути» сыграл и федеральный долг США, выросший после глобального кризиса 2008 г. Обесценились ценные бумаги США, в связи с чем КНР, следуя старой мудрости, предписывающей строить дороги и плотины в непростые времена, предпочла вкладывать запасы свободной валюты в инфраструктуру, а не закупки этих бумаг.

Перспективы денежного голода

В период 2016-2020 гг. Азии потребуется примерно 800 млрд долларов США, чтобы ежегодно вводить в эксплуатацию новые инфраструктурные объекты. Инвестиции, которые сегодня предоставляются международными финансово-кредитными учреждениями, составляют меньше 10% от общей суммы потребностей. Даже если новый международный инфраструктурный банк Азии и сам Китай мобилизуют все силы и средства, финансов все равно будет не хватать.

Поэтому США не следует позволить своей озабоченности по поводу соперничества мировых держав отвлечь себя от вызовов времени, вызванных дефицитом ресурсов для глобального развития. Более того, Вашингтону не следует противопоставлять себя Китаю в отношениях с теми странами, которые попадают в «Один пояс — один путь». Это придаст таким странам, как Казахстан, Мьянма и Шри-Ланка возможности для манипуляций и создаст новые точки конфликтов между Пекином и Вашингтоном.

Обама и Си Цзинпинь

Что делать?

С учетом вышеизложенного, США могли бы внести свой вклад в «Один пояс — один путь» и проследить, чтобы реализация данной инициативы была на пользу всему международному сообществу, а не только китайскому бизнесу. А именно:

• предлагается привлечь американские частные армии к обеспечению физической безопасности и киберзащиты китайских проектов. Вооруженные силы США могли бы обеспечить безопасность некоторых нестабильных регионов — например, Африканского рога. Это даст Китаю возможность сэкономить на высадке своих войск в данном регионе и придаст больше легитимности присутствию американских военных.
• США следует заверить своих союзников в Юго-Восточной Азии, что «Один пояс — один путь» является экономическим процессом, а не проявлением китайского экспансионизма. Правительству США следует искать пути войти в состав учредителей или наблюдателей нового Азиатского банка инфраструктурных инвестиций.
• Первые два пункта обеспечат включение американского бизнеса в реализацию «Пути», а также мотивируют инвесторов из Европы, Южной Кореи и Японии, которые пока относятся к проекту не вполне дружески.

От редакции: Пекину палец в рот не клади

Рискнем предположить, что с вышеизложенными предложениями по установлению Америкой своего контроля над действиями КНР связаны следующие риски:

У России может возникнуть недоверие к опасному сближению Китая и Америки. В Кремле не может не зреть обеспокоенность в связи с расширением Китая на постсоветскую Центральную Азию.

Индия, к примеру, тоже наверняка признает потенциал инициативы, но как и Кремль, испытывает сомнения. Ведь Китай принял ряд обязательств перед Пакистаном, активно действует в Индийском океане и обещает массированно вкладываться в Бангладеш, Мальдивы и Шри-Ланку, которые больше связаны с Индией еще со времен зарождения санскрита. Обеспокоенность Индии может вылиться в очередной виток гонки вооружений между двумя странами.

Государства Ближнего Востока могут быть недовольны, если Китай затянет в проект Иран и сделает его мостом между нашим регионом и Европой.

Что касается Америки, у нее есть свои инфраструктурные планы, которые в 2011 г. были обозначены Хиллари Клинтон как «Новый Шелковый путь», в рамках которого США хотели бы создать дорожные и трубопроводные сети, связывающие в один новый регион Большой Центральной Азии Туркменистан, Афганистан, Пакистан и Индию.

При этом мы помним, что в регионе Южно-Китайского моря на данный момент хрупкий баланс держится на кончике морской тактической ракеты. В недавнем прошлом международный трибунал отверг исторические притязания КНР на большую часть акватории этого моря. Соответственно, КНР может построить в этом регионе большую инфраструктуру двойного назначения.

Все дороги ведут в Степь

А что от этого Казахстану?

Нас никто в покое никогда не оставит. Наши предки сами были не прочь пошалить на караванных тропах Шелкового пути и своим произволом определяли интенсивность движения по нему. Но не они разрушили его и не они были менее всех заинтересованы в его развитии. Стратегическое положение Казахстана является ключевым как для развития торговли в направлении Восток-Запад, так и в направлении Север-Юг.

Наша республика восприимчива к новым китайским инициативам и видит, как Россия согласилась гармонизировать развитие Евразийского экономического союза с проектом «Один пояс — один путь». Соответственно, выбор варианта и, если хотите, маршрута развития очевиден.

Казахстан позиционирован выше большинства геополитических схваток – между Россией и Западом, Западом и Китаем, Индией и Пакистаном, Индией и Китаем и тем более флотами КНР и США в Южно-Китайском море. Следовательно, страна может занять лоббирующее положение и способствовать вхождению американских компаний в конкретные проекты «Одного пояса — одного пути». Практического опыта посредничества нашей республике на занимать – активное вмешательство главы государства — Лидера нации помогло решить «иранский вопрос», вернуло за стол переговоров Россию и Турцию и играет наиважнейшую роль в урегулировании конфликта России и Запада, где ключевым фактором являются Украина и Донбасс. Все эти территории подпадают в орбиту «Одного пояса — одного пути». А значит, это наш вопрос.

Два главных вопроса для всех, кто боится Китая

Казахский Хоргос, китайский Хоргос — в чем разница?