Генпрокуратура: Асенов имел право на досрочное освобождение

Экс-генерал, осужденный за взятку и помилованный президентом — один из 18 тысяч заключенных, заработавших свободу.

Амнистия как манна небесная

Помилование и освобождение бывшего чиновника Министерства обороны Алмаза Асенова, отсидевшего 3,5 года из 11 отмеренных ему судом, вызвали серьезные дискуссии в обществе и адвокатских кругах.

И только теперь выясняется, что бывший генерал-взяточник вдруг попал в государственную «милость» не из-за своей исключительности или влиятельности. В Казахстане уже третий год реализуется проект по гуманизации системы правосудия, инициированный Генеральной прокуратурой. Его цель — не только снизить количество тюремного населения страны, но и обеспечить бывшим заключенным нормальные условия жизни на свободе для снижения числа рецидивов. Сработал ли план генерального прокурора Жакипа Асанова, который в 2013 году, будучи заместителем генпрокурора, инициировал тюремную реформу? Об этом и многом другом медиа порталу 365info рассказал начальник управления 7-го департамента Генеральной прокуратуры РК Александр Цуранков.

Александр Цуранков

— Так называемый тюремный рейтинг — это один из критериев оценки эффективности системы правосудия любой страны. Лондонский международный центр тюремных исследований два раза в год публикует рейтинги стран по количеству заключенных на душу населения.

К началу 2013 года в этом рейтинге мы занимали 35-ю строчку из 200, тогда как в 90-е годы прошлого столетия вообще входили в тройку лидеров по числу заключенных, следуя за США и Россией

Тогда это было объяснимо наследием страны лагерей. Но с того времени у нас было принято 8 амнистий, то есть почти каждые 2,5 года. Однако амнистии  проблему переполненности колоний решали временно, через какое-то время они опять наполнялись, росли случаи рецидива.

Гуманизация: чистые цифры

— Плюс у нас очень мало оправдательных приговоров.

— Да,

в Казахстане была высокая карательная практика — 60% всех осужденных получали лишение свободы

Тогда мы решили разобраться, какие же болевые точки влияют на наш неблагополучный тюремный рейтинг. Во-первых, мера пресечения, а у нас были тотальные аресты. Во-вторых, мера наказания в виде лишения свободы на большие сроки. В-третьих, низкий процент выхода на УДО. В среднем условно-досрочно освобождался 1 из 5 осужденных. А замена наказания на штраф вообще практически не применялась.

В 2013 году на форуме тюремной реформы мы презентовали свою концепцию, согласованную с МВД и Верховным судом, — «10 мер по снижению тюремного населения». Нас поддержали и депутаты, и правозащитники, и международные институты. Все идеи были заложены в новые Уголовный, Уголовный процессуальный и Уголовный исполнительный кодексы, которые начали действовать с 2015 года. Разумеется, нашей задачей была не только борьба за рейтинги. Гуманизация ни в коем случае не должна была угрожать безопасности общества ухудшением криминогенной обстановки. Приведу статистику, чего мы добились:

• Новый УК снизил репрессивность на 30%. Теперь он более ориентирован на применение наказаний, не связанных с лишением свободы;
• Изменилась карательная практика: если в 2012 году лишение свободы назначали 42% осужденным, то сейчас 33%, а если с проступками — и вовсе 24%;
• Доминирующим стало ограничение свободы — 40%;
• Почти в 7 раз (до 21,2%) возросло количество штрафов, тогда как ранее они составляли не более 3,5%.
• Если в 2012 г. до суда прекращено 13 тысяч дел за примирением сторон, то в 2015-м – свыше 61 тысячи, то есть в 5 раз больше;
• Вместо арестов стали применяться залоги. По сравнению с 2012 годом число их выросло в 800 раз — с 20 до 16 тысяч;
• Вышедшие же по УДО реже идут на криминал, чем амнистированные;

• Сокращение тюремного населения имеет и экономический эффект. Только за 2016 год это экономит порядка 12 млрд тенге.

Залоги и побеги

— Вместо лишения свободы отдельным чиновникам стали присуждать выплату миллиардных штрафов. Откуда они берут на это деньги? Были ли случаи, когда осужденный не мог в обозначенный судом срок заплатить штраф и ему давали реальный срок лишения свободы?

— Пока такого не было, поскольку нет механизма замены наказания. Да и суд, назначающий штраф, исходит из реальной возможности его оплатить.

— Замена арестов залогами себя оправдала? Какое количество обвиняемых сбежали от следствия и суда?

— Они не бегут, понимая, что их все равно найдут. Кроме того,

залог судом применяется в таких размерах, что человеку уже не на что бежать

И вот за счет залогов пошла разгрузка следственных изоляторов. Раньше в них содержалось 7 тысяч человек, теперь 5,5 тысяч. Но отдельно я хочу сказать об условно-досрочном освобождении осужденных.

Асенов и его помилование

— К примеру, экс-генерал Алмаз Асенов получил 11 лет, президент своим указом о помиловании снизил ему срок до 5 лет, а в итоге он отсидел 3,5 года и уже вышел на свободу…

— Подчеркну сразу, что за помилование граждан мы не отвечаем, этим занимается отдельная комиссия при президенте. И, кстати, помилование в Казахстане применяется достаточно часто. Об этом мало говорится, поскольку указы президента о помиловании не публикуются.

— По словам члена комиссии Жемис Турмагамбетовой, в среднем помилование получают 30-35 человек в год. Это часто? И причиной она называет редкие обращения в комиссию, так как между осужденным и комиссией стоит МВД со своим комитетом уголовно-исполнительной системы, где первоначально регистрируется прошение.

— Это не так. Мы ежегодно в центральном аппарате Генеральной прокуратуры даем порядка 200 заключений о помиловании.

— Какими должны быть заслуги человека, чтобы его помиловали?

— Когда мы даем заключение, то исходим из обстоятельств совершенного преступления. Допустим, человек — рецидивист, в пьяном виде с группой лиц грабит и убивает, а потом просит его помиловать, потому что хорошо себя вел.

«Хорошо себя вел» — для помилования не аргумент. За хорошее поведение можно выйти из колонии досрочно, отсидев предусмотренную законом часть срока и возместив ущерб потерпевшим

Или вот другая ситуация: женщина — жертва бытового насилия, которая убила мужа, не выдержав его регулярных побоев. Разве она не достойна помилования? Ей и так судом назначено минимум 7 лет лишения свободы. Она наказана еще и тем, что ее дети остались и без отца, и без матери.

УДО — обязанность суда

— Жемис Турмагамбетова сказала, что если президент лично принимает решение о помиловании и комиссия в этом не участвует, то Верховный суд и Генпрокуратура все равно дают свои заключения?

— Нет, должно быть решение комиссии, а не только наше заключение. И кстати, позицию Генеральной прокуратуры комиссия по вопросам помилования, в которую входят депутаты мажилиса и сената, общественные организации и правозащитники, в том числе и уважаемая Жемис Турмагамбетова, тоже не всегда поддерживает. Вернемся к УДО. Раньше судьи крайне редко применяли условно-досрочное освобождение, считая это своим правом. Но теперь в законодательство внесены правки, в октябре 2015 года Верховный суд издал нормативное постановление. На основании этих документов теперь суд обязан выпустить осужденного, если он отбыл положенную часть срока, возместил ущерб и вел себя подобающе. Все, больше никаких других условий быть не может. Это и имело место в случае с Асеновым.

Прокуратура опротестовала отказ суда первой инстанции в освобождении Асенова условно-досрочно. И кроме него протесты состоялись еще по 948 случаям незаконных отказов

Только в 2016 году благодаря вмешательству прокуратуры освободились 308 человек. Мы обеспечиваем законность всех решений. И Асенов точно такой же осужденный, как и другие 18 тысяч, вышедших на свободу досрочно и по замене наказания с начала 2015 года. Теперь поговорим о замене наказания на штрафы. Если посчитать чисто арифметически,

один год лишения свободы в Казахстане стоит 180 тысяч тенге

Замена лишения свободы на штраф не применяется к особо тяжким преступлениям. Только

за 8 месяцев 2016 года путем замены наказания на штраф 600 осужденных вышли на свободу, пополнив бюджет государства на 250 млн тенге

500 долларов за год тюрьмы

— То есть если человеку осталось сидеть 6 лет и он может выплатить миллион тенге, то он выходит?

—  Да, именно так. Но не нужно забывать, что до этого он должен полностью погасить ущерб потерпевшим, загладить свою вину и не допускать нарушений режима при отбывании лишения свободы.

— По словам Жемис Турмагамбетовой, в комиссию по помилованию ни разу не обращались террористы и педофилы. Как у этой категории осужденных обстоят дела с выходом по УДО?

— Мы задались вопросом, почему у нас из 16 тысяч человек, имеющих право освободиться условно-досрочно, заявления в суд подают всего 10 тысяч? Вы же понимаете, что там сидят далеко не ангелы.

И остаются в местах лишения свободы как раз только особо отпетые рецидивисты, которые ведут себя в колониях также плохо, как и на свободе, имеют взыскания, в том числе злостные. Поэтому они не могут выйти досрочно

К ним не применяются ни условно-досрочное освобождение, ни замена меры наказания. Поэтому из 10 тысяч, подающих на УДО, выходят на свободу только 7,5 тысяч. Остальные, судя по нашему анкетированию, не претендуют на освобождение из-за взысканий и не возмещенных ущербов. Хотя право просить УДО есть даже у них. И тут уже суд волен решать, освободить такого осужденного или нет. Мы постепенно приучаем спецконтингент к тому, что

досрочную свободу нужно заработать. И все в руках самих заключенных, хотя раньше они ждали амнистию и особо не заморачивались о своем поведении

Справки о судимости — клеймо

— А сколько в Казахстане «пожизненников»?

— Более 100 человек, отбывают наказание в колонии особого режима № 161/3 в Житикаре Костанайской области.

— И Челах там же сидит?

— Да. И он, и Олег Евлоев, который в 2009 году был осужден за убийство семьи столичного предпринимателя.

— Они имеют право на УДО? Или на помилование?

— Они могут подать прошение и на помилование, и на УДО. Но для УДО они минимум должны отбыть 25 лет.

— А женщины «пожизненницы» есть?

— Нет, таких заключенных нет. Гипотетически, женщине, не достигшей 63 лет, суд может назначить пожизненный срок. Но

это должно быть такое жестокое, особо тяжкое преступление, на которое женщины практически не способны и не совершают

Сегодня в Казахстане нет ни одной осужденной, которой было бы назначено 25 лет лишения свободы.

— Еще момент: человек освободился и вышел в никуда. Они даже на работу устроиться не могут из-за злополучных справок о судимости. Есть в Казахстане такие люди, которые освободились еще в 90-е годы, но сроки, отбытые в советское время, до сих пор мешают им жить.

— Вопросы ресоциализации, в том числе занятости осужденных и освобожденных Генеральной прокуратурой также решаются. Конечно,

общественное восприятие социумом бывших заключенных, как людей, потерянных для общества, — это большая проблема

Поэтому для полной реабилитации и социальной адаптации на свободе им нужна и социально-правовая помощь государства, и поддержка общества. Нужен сдвиг парадигмы их общественного восприятия.

В Комитет по правовой статистике и специальным учетам Генеральной прокуратуры ежегодно обращаются тысячи людей, у которых давно погашена судимость, но она все равно всплывает в справках при трудоустройстве

Поэтому сегодня мы обсуждаем возможность полной отмены выдачи этих справок, но здесь есть сложности. По закону, каждый имеет право знать о наличии в отношении него сведений в базах правовой статистики. Поэтому наиболее приемлемым может стать возврат к прежней системе, когда сведения о судимости после ее погашения в справках не указывались.

Досрочно освобожден генерал, причастный к крушению самолета