О проблемах казахского языка — по-русски

Новое казахское произношение пугает и лингвистов, и самих казахов. Поможет ли здесь переход на латиницу?

Анатолий Черноусов, переводчик и преподаватель китайского языка, предложил очень интересный взгляд на вопрос использования латинского алфавита. Он решил отталкиваться не от экономики или политики, а от нужд самого языка:

«Министерство образования Казахстана вернуло на повестку дня вопрос о необходимости введения в школах трехъязычия, когда отдельные предметы будут преподаваться на трех языках. Парадоксально, но вместе с этим вопросом самым неожиданным образом может актуализироваться проблема реформирования казахского языка.

Судя по всему, государство не собирается отступать от своих планов по переводу казахского языка на латинскую графику. Предвидя не один жаркий спор по этому поводу, я постараюсь избежать политических аргументов за и против такой реформы, поскольку, во-первых, этого добра и без меня хватает, а во-вторых, нет ничего более легковесного и изменчивого, чем такие аргументы.

Звук как основа языка

Я предлагаю начать разговор о казахском алфавите не с букв, а со звуков, то есть не с графики, а фонологии. Прежде всего нужно разработать и утвердить официальную транскрипцию фонем казахского языка. Это можно сделать, например, на основе системы транскрибирования тюркских звуков, разработанной А. Жунисбек в работе «Предварительный опыт транскрибирования тюркских звуков» (Астана, 2012).

Создание официальной транскрипции звуков преследует две цели. Первая – это разработка новой графики на основе реальной фонетической системы языка. Если вы, обладая хотя бы базовым знанием казахского языка, хоть раз внимательно изучали современный алфавит, состоящий из 42 букв и не влезающий в стандартную раскладку клавиатуры, то вы наверняка замечали:

букв в этом алфавите явно больше, чем это необходимо, чтобы писать, а уж для того, чтобы говорить – их там явный избыток

Все ли имеющиеся в казахском алфавите буквы и звуки имеют право находиться там? В настоящий момент к спорным буквам относят: ф, в, ч, ц, щ, һ, ь, ъ, и, у, я, ю, е, ё.

Давайте будем считать букву лишней, если она обозначает звук, отсутствующий в казахском языке, но возможно заимствованный из других языков.

Превращения звуков

Начнем со звука [ф], который совершенно чужд казахскому языку. Казахи, не знающие русского языка, при попытках произнести слова со звуком [ф] произносят его как [п] или даже [б]. Например, слово фитиль, обработанное в соответствии с нормами казахского языка, звучит как пiлте, бiлте. Из этого следует, что при заимствовании иностранных слов буква ф, как и звук, передаваемый ею, с успехом могут быть заменены на п и б и их фонемы. Также обстоит дело со звуками [в] и [ц], которые казахами заменяются при разговоре на [у] и [с] соответственно.

Звук [ч] тоже относят к неказахским звукам, однако известно, что он присутствует в некоторых региональных говорах казахского языка. Основная же масса казахов, не говорящих по-русски, заменяет [ч] на [ш] или [щ]. К уже измененным заимствованиям можно отнести шен (чин), шұлық (чулок) и т. д. Так все же – дает ли наличие звука [ч] в некоторых говорах право этому звуку находиться в фонетической системе литературного казахского языка? Скорее, нет. Возьмем, к примеру, русский язык, в южнорусских говорах которого вместо [г] звучит [ɣ] (похожий на казахский [ғ]), тем не менее буква, обозначающая данный звук, в русском алфавите отсутствует.

О некоторой странности использования букв щ и ш я предлагаю вам подумать самим на таких примерах:

• ащы [ашшы],
• тұщы [тұшшы],
• көше [көще],
• кеше [кеще],
• шебер [щебер],
• шеше [щеще] и т. д.

Если вам покажется, что одной ш достаточно для записи как [ш], так и [щ], то вспомните о паре қ–к, которая возникла в том числе на основе твердости и мягкости гласных. Кстати, в киргизском языке различие [қ] – [к] на письме не отображается, то есть если последующий гласный твердый, читаем [қ], если мягкий – [к].

Сложные звуки и их буквы

С чем проблем точно не возникнет, так это с ъ и ь, которые к казахскому языку не имеют никакого отношения. Еще одна простая задачка – фонема [ё]: в казахском языке нет такого звука, а значит, не должно быть и буквы. А вот насчет буквы һ, обозначающей глухой, глоточный, придыхательный [һ], можно поспорить. Данный звук заимствован из арабского языка вместе со словами, в которых он по сей день используется. Однако используется ли? На этот вопрос ответить могут только фонологи.

Намного сложнее обстоит дело с буквой и и буквой у. Разные исследователи утверждают, буква и в составе исконно казахских слов имеет от 32 до 83 разночтений, а буква у читается семью разными способами. Никто не говорит о том, что все эти вариации необходимо отразить на письме, однако нужно прийти к какому-то консенсусу.

На счет йотированных дифтонгов (двузвучий) я, ю, е есть мнение, что их нужно обозначать диграммами (двубуквиями) йа, йу, йэ, так как нынешнее положение вносит хаос в правила слогоделения казахского языка. Все это также требует более глубокого исследования фонологической системы казахского языка.

Языковая преемственность

После того как мы полностью разберемся с фонологией языка, можно будет подумать о создании графики. Сразу оговорюсь, с точки зрения лингвистики используемая графика – это вопрос конвенциональный. Если общество договорилось записывать звук [а] буквой б, то никому и в голову не придет, что может быть иначе. Однако тут мы подходим к другой очень важной стороне вопроса – языковой преемственности.

В силу известных исторических причин устная традиция казахского языка была очень сильно нарушена. Одна преподавательница казахского языка жаловалась, что молодежь говорит по-казахски с акцентом. В частности, она приводила в пример слово өлең. Если вы прочли его без небольшого огубления (округления) [е], вы сделали ошибку. Причиной тому служит, что многие казахстанцы учат казахский язык как иностранный, а не как родной.

Между этими процессами существует принципиальная разница. Когда вы изучаете родной язык, вас не учат правильно говорить – вы это умеете. Даже если выговор ваш далек от литературной нормы, вы говорите на живом родном языке, том самом, что впитывается с молоком матери – ана тілі. Все, что остается преподавателю, – это научить вас правописанию, поскольку освоение письменной традиции требует определенных усилий со стороны учащегося.

Совсем иначе дело обстоит с изучением иностранного языка. Тут вы вне устной системы, вы не знаете, как звучит та или иная фонема, как она меняется в потоке речи под влиянием окружающих звуков. В этом случае письменную традицию освоить проще: выучили несколько десятков букв – готово.

И тут вы попадаете в западню. Вы ассоциируете буквы иностранного языка с фонемами родного языка и говорите с «жутким акцентом». Если есть постоянная устная практика с носителями изучаемого языка (языковая среда), то со временем вы сможете с большим или меньшим успехом перенять устную традицию. А если окружающие вас «носители» сами выучили этот язык как иностранный, перенеся на него свои звуковые ассоциации?

Новое казахское произношение

В Казахстане наблюдается именно эта ситуация – под влиянием русского языка, на котором говорит большинство населения, мы получаем новое казахское произношение, отличное от специфически тюркского. Конечно, с практической точки зрения, с точки зрения коммуникативной эффективности, в этом нет большой беды, однако мне, как лингвисту и гражданину, обидно за уничтожение языкового разнообразия, за искусственную деформацию казахского языка.

Я считаю, что нам крайне необходимо пересмотреть подход к изу­чению казахского языка. Раз уж мы учим его как иностранный, следует использовать необходимые для этого инструменты, например, транскрипцию, о которой было сказано выше. Это вторая цель разработки и принятия официальной транскрипции казахского языка. Ни одна графика в мире не отражает в полной мере всю фонологическую систему своего языка, хотя и стремится к этому. Поэтому какую бы графическую систему мы не использовали, нам необходимо научиться прежде всего правильно выговаривать звуки.

Возвращаясь к реформе алфавита, нужно сказать, что, конечно, любая реформа письменности будет болезненной. Однако

сокращение букв ныне действующего алфавита будет наиболее простым решением сегодняшней его нерациональности

С учетом вышеизложенных размышлений по поводу лишних букв, современный алфавит можно сократить с нынешних 42 букв до трех десятков с небольшим. Такой вариант не приведет к необходимости перевода литературного наследия на новую графику, а также позволит уложиться в стандартную клавиатуру, раскладка которой требует отдельного серьезного исследования».

Статья любезно предоставлена журналом «Центр Азии»