Политолог Карин назвал угрозу терроризма «долгосрочным трендом»

По словам директора Казахстанского института стратегических исследований Ерлана Карина, в Актобе действовали мелкие уголовники, подвергшиеся спонтанной радикализации — такова сущность большинства радикальных групп в Казахстане. Вместе с тем, угроза экстремистских акций в Казахстане, скорее всего, сохранится надолго.

Своим мнением эксперт поделился в соцсети Facebook (стилистика, орфография и пунктуация оригинала сохранены).

«Судя по всему, группа, действовавшая в Актобе, состоит из остатков (вернее осколков) радикальных ячеек, ликвидированных спецслужбами в этом регионе в 2011 году. На тот момент многим из вчерашнего списка подозреваемых лиц было по 24-25 лет, а самому младшему получается было тогда 14 лет. И их радикализация прошла, скорее всего, под впечатлением событий 2011-2012 гг. и последующей накачки внутри их джамаата темы войны в Сирии — обычно так переходили от обсуждения общерелигиозных тем к теме джихада. Поскольку по данным нашего исследования касательно участия казахстанских граждан в сирийском конфликте было тоже выявлено, что радикализация многих из них произошла под влиянием событий 2011-2012 гг., —

написал Карин на своей страничке в соцсети. —

Интернет-пропаганда также играет большую роль — многие просто не представляют, какое активное общение идет сегодня в различных соцсетях, как там молодые люди подпитываются новыми идеями. Если родители не знают элементарно, с кем там в Вконтакте переписывается сейчас их ребенок, то никаким правоохранительным органам это тем более невозможно отследить.

В прошлом году 13-летняя девочка из Алматы чуть не уехала в Сирию, при этом она не ходила в мечеть, не читала намаз, обычный подросток, но заобщалась не с теми людьми в Вконтакте, поддалась уговорам, взяла билет — благо, успели перехватить по дороге в другом городе.

В 2011-2012 гг. большинство акций не были тщательны спланированы, а были организованы спонтанно, кроме 2-3 случаев может.

А в основном члены банд — по сути, многие группы были полукриминальными бандами, промышлявшие иногда грабежами, разбоем — шли на акции, подогреваемые общей бравадой

(Кстати, некоторые из участников нападений в Актобе имели судимость по уголовным статьям – разбой, кража, а один даже отсидел срок за убийство. Это означает, что тюрьмы продолжают производить новых экстремистов. Мохаммед Мера, который расстрелял в 2012 году детей в школе во французском городе Тулуз, тоже был обычным парнем, тусовался на дискотеках и однажды попал в тюрьму за кражу скутера. Вышел из тюрьмы и поехал сначала в Египет, Таджикистан, затем в Пакистан, где примкнул к Аль Кайеде, потренировался там два месяца, а вернувшись устроил стрельбу в школе. А недавно в Сирию уехали его сестра и двоюродный брат).

События в 2011-2012 гг. как уже было сказано, чаще всего развивались спонтанно (конечно, до этого они обсуждали между собой идею совершения «джихада», но в общем и тщательно акцию не планировали) —

узнав, что полицейские вышли на их след или проверяют круг их связей, молодые ребята, собираясь у кого-то во дворе или квартире, решают, что им надо сегодня, сейчас совершить «джихад».

Позавчерашнее фейковое видео из рекламы какого-то фильма наверное поэтому и разлетелось быстро, поскольку реалистично передана и манера, и лексика многих молодых ребят, подбадривающих друг друга перед выходом на дело. И большинство таких групп были как правило плохо оснащены – максимум тт-шки и обрезы. Поэтому чаще всего первыми объектами нападений становились сами силовики – на них нападали именно с целью захвата оружия.

В… событиях

в г. Актобе очевидно произошло примерно то же самое — спонтанные действия одной из таких радикальных ячеек.

Здесь многие задают вопросы — а почему они одеты как попало, то в шортах или в оранжевых спортивках. В 2011-2012 гг. кажется только таразский стрелок Кариев был экипирован специально (но он готовился специально несколько дней и всю ночь «накачивался» еще), а в основном это обычные молодые люди без специальной подготовки, еще даже утром не думавшие, что в этот день пойдут на «джихад». В этом плане нам конечно же в некотором смысле повезло, что

в нападении участвовали не специально подготовленные террористы-подрывники, а банда бывших мелких уголовников. Но уже не простых уголовников, а заряженных определенными идеями.

Наша задача – чтобы это поколение доморощенных экстремистов не сменило поколение подготовленных террористов.

Отсюда и не совсем утешительный вывод о том, что угроза экстремизма и терроризма — это уже долгосрочный тренд — и

мы будем, возможно, сталкиваться с волнообразным проявлением всплесков радикализма.

А утешает то, что в отличие от других государств, которые также давно столкнулись с этой угрозой и которым противостоят организованные радикальные силы и конкретные террористические группы, мы имеем дело пока лишь с разрозненными автономно действующими радикальными ячейками. Кто бы что ни говорил об ответственности спецслужб в связи с событиями в Актобе, им в эти годы удалось не допустить самого главного — институционализации угрозы терроризма».