Проект Ирана и России угрожает Босфору, Дарданеллам и Суэцу

15 апреля посол Ирана в России Мехди Санаи рассказал студентам Санкт-Петербургского государственного университета о том, что правительства России и Ирана изучают возможность строительства судоходного канала от Каспия до Персидского залива.

Первые в 21-м веке разговоры об этом начались в 2012 г., когда министр энергетики Ирана Мажид Намжу сообщил иранскому новостному агентству «Фарс» о концепции «транс-иранского» канала с ориентировочной стоимостью в 10 миллиардов долларов США.

Сам канал будет проложен по территории Ирана. Для России самым привлекательным фактором является более ускоренный маршрут для движения судов на Индийский океан без необходимости входить в пределы юрисдикции Турции, Босфора и Дарданелл.

Протяженность и стоимость канала может составить от 765 до 1400 километров и от 6 до 10 миллиардов долларов США, в зависимости от выбранного варианта реализации проекта. Ожидается, что

инвестиции в строительство канала окупятся в течение трех-четырех лет эксплуатации,

учитывая предполагаемый ежегодный объем прибыли на уровне 3,1 миллиарда долларов США.

Явным и естественным оппонентом проекта является Турция, поскольку новый канал пройдет по морским транзитным территориям, контролируемым Ираном. А также утеряет определенную прибыль и Суэцкий канал. Важно отметить, что чисто технически, согласно оценкам многочисленных экспертов, существующий Суэцкий канал и проект «Новый Суэц» более удобны для судов, поскольку Средиземное и Красное моря, соединяемые Суэцем, находятся на одном уровне. Строительство каспийско-персидского канала будет осложнено тем, что

уровень Каспия на 27-29 метров ниже уровня Персидского залива,

что сопряжено с вопросом контроля уровня воды. Очевидно, придется строить сложную систему гидро-запоров.

История и критика идеи

Самые первые упоминания и размышления о возможности соединения Каспия и Персидского залива относятся к 19-му веку, с тех пор дальше проектов эти рассуждения не ушли. Этому способствовала достаточно жесткая позиция царской России, а потом и СССР, в отношении Ирана.

Переговоры на эту тему начались с конца 90-х гг., когда Россия и Иран создали совместную рабочую группу в 1998 г., а Иран утвердил ТЭО проекта в 1999 г. Санкции против Ирана отложили реализацию проекта на неопределенное время, тем более, что США пригрозили наказать любые компании и страны, работающие с Ираном. Сегодня санкции сняты,

у Ирана теплые отношения с Россией и натянутые с Турцией. Соответственно, геополитические условия для проекта как никогда ранее благоприятны

Остаются проблемы прикладного технического и экологического характера. Например, горная цепь Альборз, простирающаяся через весь север Ирана, необходимость переселения некоторого количества местного населения с выплатой ему компенсации, а также вопросов заводнения и наводнений в тектонически неспокойной зоне.

В Азербайджане не верят, что проект будет успешен. Профессор Чингиз Исмаилов из Бакинского государственного университета говорит, что основное препятствие – это расстояние. Даже при минимальном маршруте прокладки строительство может растянуться на годы – канал длиной в сотни километров нельзя укреплять только цементом. Нужны новые материалы и технологии.

В России же полагают, что единственным препятствием может стать отсутствие политической воли с одной стороны и экономики — с другой, но никак не отдельные рабочие моменты. Андрей Грозин из Института СНГ подчеркивает, что «…желание и достаточное количество ресурсов сделают все возможным, но будущее канала остается неопределенным, невзирая на всю привлекательность проекта». По поводу возможной стоимости проекта в 10 миллиардов долларов США, разницы подъемов уровней морей и примерного времени на строительство (10 лет) г-н Грозин сообщает, что у России, Ирана и Китая нет ресурсов для этого.

В современных геополитических условиях обход Турции является привлекательной идеей, но этого недостаточно,

чтобы заставить потенциальных участников вплотную заняться этим вопросом.

При этом все-таки г-н Грозин указал на следующие условия, которые будут способствовать воплощению идеи в реальность: «…может через несколько лет, если интеграция Евразии будет проходить успешно, равно как и реальные шаги между Евразийским экономическим союзом и новыми инициативами КНР…».

Со своей стороны, Семен Багдасаров, директор Центра исследований Ближнего Востока и Средней Азии, обращает внимание на другой важный аспект проекта – геополитическую стабильность Ирана: «Ирану надо создать целую сеть транспортных коммуникаций на случай, если Турция и Запад в будущем снова захотят заблокировать его. Так что реализация столь амбициозных проектов – под большим вопросом».