Лагерь беженцев: почему на улицах немецких городов не видно толп сирийцев?

Не все в Германии рады потоку беженцев из Сирии. Где-то их встречают правые экстремисты, а где-то — салафиты. Мы отправились в один из лагерей беженцев, чтобы поговорить и увидеть, как проходит их жизнь.

Ситуация с беженцами в Германии комментируется двояко: либо как конец немецкого порядка в следствие нашествия варваров, либо как однозначная победа европейского гуманизма. Первые забывают о том, что этот порядок неоднократно выстоял. Можно вспомнить, например, беженцев с Балкан — только в одном 1992 году в Германию прибыло более 400 тысяч (по данным Федерального ведомства по вопросам миграции и беженцев). Вторые закрывают глаза на агрессивные выступления правых экстремистов в городах на территории бывшей ГДР. Несколько поджогов зданий, предназначенных для размещения беженцев, демонстрации и столкновения с полицией. Чтобы узнать, как все происходит на самом деле, как попадают в немецкие города бросившие родину и родных сирийцы, иракцы, афганцы, пакистанцы и эретрейцы, мы посетили федеральный пункт приема и распределения в Дюссельдорфе, а также один из лагерей.

Наш лагерь – в Дюссельдорфе, столице Северной Рейнвестфалии, самой населенной из федеральных земель. И здесь же находится вокзал дальнего следования, куда приходят поезда с беженцами из Мюнхена, и служба, координирующая действия всех организаций, занятых приемом, распределением по коммунам и размещением по лагерям (Красный Крест и другие благотворительные организации).

Беженцев в 5 раз больше, чем ждали в Дюссельдорфе

Мириам Кох

Еще в 2014 году в правительстве федеральной земли осознали, что поток беженцев в Германию будет только расти, поэтому была создана должность уполномоченного по делам беженцев, сегодня ее занимает Мириам Кох.

— По прогнозам на 2014 год, в Дюссельдорф должны были приезжать 150 человек в месяц, — рассказывает нам Мириам Кох. – Из этого расчета и готовились лагеря, переоборудовались старые офисные здания, закрытые школы. К началу лета все уже было готово. Но ситуация резко изменилась – в Дюссельдорф прибывают теперь 750 человек ежемесячно, в пять раз больше, чем планировалось. Если подумать — это капля в море для 600-тысячного города, — но готовых помещений нет, нужны какие-то временные решения. Мы стараемся найти подходящие здания. И это в экстремально короткие сроки.

Каким образом все организовано: в Мюнхене каждый день формируются два состава с беженцами, они приходят с промежутком в два часа попеременно — один вечер в Дюссельдорф на вокзал дальнего следования Дюссельдорф — Аэропорт, другой вечер — в Дортмунд (со следующей недели встречать беженцев будет Кельн). Их принимают служащие администрации, медики, полицейские и волонтеры (до 25 человек каждую ночь). Волонтеров очень много, большей частью это мигранты, и это важно, потому что нам требуются переводчики с арабского, берберского, курдского, фарси, дари, урду, турецкого, македонского и других. На официальном сайте мы разместили формуляр для регистрации волонтеров, уже есть больше тысячи желающих. Благодаря этому мы создали смены дежурных на вокзалах на несколько суток вперёд.

Журналистам запрещено заходить на территорию зала ожидания в то время, когда там находятся беженцы. Но нам удалось увидеть, как все организовано днём, накануне прихода поездов. Огромный зал был разделен на несколько частей деревянными ширмами. В одной части находилась мобильная кухня. Вдоль стен были выделены отдельные помещения: комната матери и ребёнка и медицинский пункт, комната для молитв, склад с вещами и спальня. В углу банк поставил свой пункт размена денег. Мне объяснили, что многие из беженцев не могут купить железнодорожный билет, потому что у них не принимают крупные купюры.

— Билет куда? Неужели до лагеря их доводят не бесплатно? 

— В лагеря, конечно же, бесплатно, но не все хотят остаться в нашей федеральной земле, часть людей едут дальше за свой счёт, в Данию и Швецию.

— И они имеют право это сделать?  

— Конечно, мы не имеем права никого задерживать. Они могут свободно перемещаться. Если их поезд приходит только утром, то они могут спать в комнате, отведенной для этого. Однажды прибыло 500 человек и где-то 100 из них хотели ехать дальше, тогда нам пришлось установить раскладушки на втором этаже холла.

Прибытие поезда с беженцами нельзя снимать, но попробую описать. За несколько минут до прибытия поезда на перрон выходят люди в полицейской и врачебной форме (последние были с мобильными носилками и необходимой аппаратурой на экстренный случай), в жилетах разных цветов, маркирующих служащих и волонтеров. Вагоны остановившегося поезда по очереди открывают двери, беженцы выходят малыми группами, их сопровождают люди в жилетах, объясняя иногда что-то на ходу. Молодых мужчин — большинство, и не все они сирийцы. Большинство было без вещей, только с пластиковыми пакетами, иногда с небольшими рюкзаками. Одиноких женщин не было вообще, только в составе семей. Вся высадка занимает не больше 15 минут, затем двери зала ожидания закрываются, с платформы убирают ограждение, вокзал опять принимает обычный вид.

После короткой передышки в вокзальном зале ожидания, беженцы отправляются в федеральный лагерь, там они находятся несколько дней, проходят первичную регистрацию и распределение уже в окончательный пункт, коммунальный приют или общежитие, где они живут несколько месяцев, в ожидании решения по своему заявлению о получении статуса беженца.

Лагерь беженцев из стран Ближнего Востока, Африки и Балкан

Палаточный городок в бывшем школьном спортзале

Кухня-столовая

Жилая комната в классной комнате (бывшем учебном классе)

Сирийский беженец в палатке

Уполномоченный по коммуникации Херберт Шпис

Один из лагерей Дюссельдорфа оборудован в здании бывшей школы. В классных комнатах расставлены пожертвованные армией и отелями кровати, внутри спортзала палаточный городок, по «улицам» между отдельными пронумерованными «домами» катаются на трехколесных велосипедах дети. Во дворе установлены дополнительные контейнеры с туалетами и душем. На территории школьного футбольного поля стоят огромные палатки — они могут выдержать только 8-бальный шторм, поэтому перед наступлением зимы над ними будет установлена еще одна палатка большего размера. В административном здании бывшей школы расположен склад с пожертвованными вещами, на котором работают волонтеры, сортируя одежду и обувь по сезону и размерам.

Уполномоченный по вопросам коммуникации Херберт Шпис рассказывает об особенностях жизни в лагере:

— Раздавать вещи беженцам прямо в руки не рекомендуется, потому что это провоцирует ненужную агрессию, пускать самостоятельно на склад нельзя — все вещи исчезнут в одночасье, люди разберут все про запас. Поэтому все делается только централизованно: сначала выясняется, в чем человек нуждается, определяется его размер, а потом со клада выдается обувь и одежда.

Салафиты пытались проникнуть к беженцам

Работу этого лагеря обеспечивает Красный крест, поэтому сюда направляют семьи с маленькими детьми, беременных женщин. Здесь строго контролируется, имеют ли дети прививки, так как дети школьного возраста обязательно должны посещать занятия в школе. Беременные женщины и младенцы находятся под постоянным медицинским наблюдением.

Проблем правыми экстремистами в Дюссельдорфе нет, в отличие от востока Германии. Есть другая крайность — это салафиты. Неделю назад они заявились сюда во всем своем облачении, попросили разрешения почитать беженцам из Корана, раздать детям конфеты. Сотрудники Красного креста вызвали полицию, салафитам был дан запрет на приближение к лагерю, и были проинформированы специальные службы.
Практически все живущие в лагере люди дружелюбны и вежливы, бывают, конечно, и трудности, но среди сотрудников всегда есть люди, знающие несколько языков, а если их не хватает, то можно обратиться к переводчикам.

— Большая проблема — это гигиена, — говорит Шпис. — Молодые мусульманские мужчины не привыкли убирать за собой».

— О, да, эти новые беженцы вообще порядка не знают, — подтвердил мне чеченец, старожил по меркам этого лагеря. Его семья уже больше 3 месяцев в Дюссельдорфе, младший 12-летний сын ходит в школу, родители хвастаются, что просто отличник. — Они мусорят повсюду, мы им говорим, жалуемся, но пока они поймут!…

Беженец из Чечни

Истории беженцев

Лагерем чеченцы довольны, а им есть с чем сравнивать. Первый раз они уехали из Чечни в 2007 году в Бельгию, провели там несколько месяцев, получили отказ, вернулись обратно на Кавказ. Второй раз они решились стать беженцами из-за своего старшего совершеннолетнего сына, потому что не хотели, чтобы он шел служить в армию.

— Многих призывников из нашей деревни отправили воевать на Украину, похоронки уже были. Почему я должна кому-то отдавать сына, которого родила и растила? Я хочу, чтобы мой сын был со мной, — объяснила мне рожденная в Казахстане чеченка.

Чеченцы, бывалые беженцы, произвели впечатление уверенных в себе, знающих свои права, в отличие от вновь прибывших.

С сирийцев Абитом я случайно познакомилась по дороге из лагеря на железнодорожной станции. Он попросил помочь ему разобраться с поездами и расписанием. Бывший полицейский из Дамаска, один в Германии, семья осталась в Сирии. Кроме арабского языка знает только английский, и то очень плохо, поэтому узнать, по какой причине полицейский оказывается вынужден покинуть свою родину, мне не удалось. Абит — один из тех, кого обсуждают СМИ Европы и даже Казахстана: его путь пролегал через Турцию и Грецию, где у него украли смартфон и паспорт (про паспорт я, правда, не поверила), затем была Венгрия (тут он тихим голосом помянул мадьяр, очевидно, недобрым словом), Балканы, Австрию. На машине, автобусе, поезде, пешком. Что будет делать, не знает. В глазах — неуверенность и тоска.

Что могут немцы: когда бюрократия на пользу

Посещение лагеря беженцев, приемного пункта на вокзале, встреча Мюнхенского поезда показали, что — да, немцы могут. Они могут организовать доставку, распределить по отдельным коммунам-городам и поселкам, дать крышу над головой, обеспечить питанием и медицинской помощью. Поэтому обычный гражданин Германии и не видит никаких сирийских, афганских и прочих толп на улицах и часто даже не знает, где находятся лагеря для беженцев. Еще стало ясно, что коммунальные службы и благотворительные фонды– только часть организаций, задействованных в разрешении сложной ситуации с беженцами в Германии. На часть вопросов коммунальщики просто не могут дать ответ: они не знают, как происходит принятие решения о предоставлении заявителю статуса беженца или о высылке на родину; они не в курсе, как работают интеграционные центры и как и кем организуются языковые курсы.

Чтобы понять, каков путь от бесправного беженца до временного или постоянного члена общества в Германии, необходимо обратиться за разъяснениями и комментариями в Федеральное ведомство по вопросам миграции и беженцев и в другие федеральные или государственные, благотворительные или частные учреждения. Можно, конечно, обвинить такую заорганизованность в излишней бюрократичности, но, возможно, именно эта черта привлекает беженцев в Германии и дает им надежду на будущее.