Крымский сценарий для Казахстана и нюансы российской геополитики глазами журналиста «Голоса Америки»

Как видится Казахстан в свете украинских событий из-за океана? Какое будущее политики США пророчат нашему региону, что вызывает их опасения и дает повод для надежд? Об этом наше интервью с Юлией Савченко, журналистом «Голоса Америки» с опытом работы в России, Центральной Азии, Великобритании и США.

Бекжан Идрисов: События на Украине – одна из главных геополитических тем. Естественно, эта тема не обошла и нас. Общество, как и везде, разделилось на два лагеря: те, кто за Украину и те, кто против Украины. А как это отразилось на американских политиках? Существует раскол мнений?

Юлия Савченко: Интересно, что в Америке раскола мнений в политике нет. Украинский конфликт – это тот редкий случай для Америки, когда и республиканцы, и демократы выражают единодушие. Законодатели Коркер — он республиканец, и Мэндон – он демократ, выступили с инициативой о проведении законопроекта по поддержке Украине. Согласно ему, предлагается расширить санкции в отношении российского оборонного и энергетического, финансового секторов экономики. А также обеспечить военную или, как здесь говорят, летальную и другую помощь Украине. При этом на фоне сомнений европейских политиков американское единодушие очевидно. Более того, в Вашингтоне часто с неодобрением отзываются о нерешительности европейских политиков в вопросе ужесточения санкций против России. С одной стороны, в Вашингтоне хорошо понимают, что Европа больше зависит от России, и в связи с этим неохотно идут на резкие шаги в отношении российского руководства. С другой стороны, тема активного возрождения трансатлантического партнерства, которая ушла сейчас на второй план в связи с перебалансировкой американского внимания на Азию, требует, по мнению политиков США, больше решимости и активности в том, что касается вызовов такого масштаба.

Д.Б.: Понятно, что агрессивная политика в отношении одной из стран дает политический рейтинг. Поэтому политики едины между собой. Я думаю, причина в этом.

Ю.С.: Дело не в рейтинге. Не модно не поддерживать общеамериканскую политику в отношении Украины. Но многие политики, с которыми я общаюсь на Капиталийском холме, говорят абсолютно откровенно, и это можно заметить по их глазам: меры, которые сегодня применяются в отношении России, переступившей, по их мнению, черту в отношении Украины, самые адекватные.

Б.И.: Стоит ли Казахстану ожидать крымского сценария? Речь идет о том, что на северо-востоке Казахстана тоже существуют определенные сепаратистские настроения. Что думают об этом американские политики? Или им ничего неизвестно?

Ю.С.: О сепаратистских настроениях в Казахстане вам должно быть известно больше, чем в Вашингтоне. Но даже самые большие конспирологи не предвидят в Казахстане крымского сценария. Гораздо больше вызывает беспокойство Молдова с Приднестровьем и балтийские страны, лидеры которых несмотря на членство в НАТО, неоднократно заявляли об опасениях, что Россия может воспользоваться наличием русскоязычных меньшинств в этих странах как предлогом для вторжения. Аналитики по-разному оценивают такого рода опасения. С одной стороны, говорят о непредсказуемости Владимира Путина и его желании восстановить былую мощь России любой ценой. С другой стороны, высказываются, что российский президент достаточно прагматичен, и учитывая то, каким дорогим приобретением для России стал Крым, других подобных мероприятий Путин себе не позволит. Такая точка зрения превалирует в отношении Казахстана и других стран СНГ.

Б.И.: Я не понимаю такой излишней обеспокоенности действиями России. Неужели в США есть люди, которые полагают, что Россия может напасть на Америку, Европу или прибалтийские страны?

Ю.С.: Конечно, вопрос не ставится так, как вы его формулируете. В Вашингтоне хорошо отдают себе отчет, что мощь России уже не та, что была в Советском Союзе. И никто не ожидает, что Россия может стать супердержавой с амбициями покорения Европы и тем более США. Однако, никто не отказывает России в возможности стать державой регионального влияния. Эта установка вызывает опасения. Речь идет о Балтии, Молдове и Приднестровье.

Б.И.: Чего на Капитолийском холме опасаются больше: России со странами, которые входят в ОДКБ, или Китая?

Ю.С.: Вопрос, опять же, так не стоит. Умеренное опасение вызывает вопрос о сближении России и Китая. И то, что они начинают дружить против Америки. В ответ на подписание договора о поставке сибирского газа в Китай, Washington Post написала статью, что сближение России и Китая знаменует собой начало «новой коалиции антидемократических автократий, которая направлена против американской гегемонии». «Американская гегемония» была закавычена. По мнению аналитиков, в Азии идет большая игра, она характеризует динамику российско-китайских отношений. Такого не наблюдалось уже давно. Однако следует помнить, что это «брак по расчету». В выводах недавно опубликованного в Вашингтоне исследования подчеркивается: «Москва и Пекин видят в Вашингтоне угрозу, но при этом не спускают подозрительных взглядов друг с друга». И связано это, по мнению аналитиков, с единодушным стремлением противостоять американской мощи и тесно сотрудничать в экономике. Но в то же время вступают друг с другом в соревнование за влияние в Центральной Азии. В пример приводится факт, что центральноазиатские страны все чаще обращаются за экономической помощью к Китаю, видя в нем перспективного и, возможно, более перспективного, чем Россия, партнера. Многие сходятся во мнении, что Китай уже начал прокладывать новый Шелковый путь. В связи с этим Китай и Россию скорее связывают антипатии, чем симпатии. Так же есть мнение, что четкой стратегии по взаимодействию с Россией и Китаем у США нет. При этом многие считают, что сегодняшние российско-американские отношения на руку официальному Пекину.

Д.Б.: Юля, вы упомянули выражение «брак по расчету». Но такой брак может быть и самым прочным.

Ю.С.: Конечно. Этого никто не отрицает. Здесь коннотация скорее прагматичная, чем негативная. Поживем — увидим, насколько крепким будет брак России и Китая, с точки зрения Вашингтона.

Б.И.: Давайте отойдем от Китая и вернемся к делам в Казахстане. Как в США восприняли Евразийский экономический союз и насколько серьезно?

Ю.С.: Достаточно серьезно, если смотреть, какими эпитетами его наделяли и как реагировали самые высокие чины в Америке. Стоит напомнить, что еще в 2012 году тогдашний Госсекретарь США Хиллари Клинтон заявила, что новое объединение, созданное по инициативе России, не было названо. Его основной целью было «ресоветизация региона». Цитата Клинтон: «Мы знаем, какую цель они преследуют, и пытаемся понять, какими эффективными путями можно это замедлить и предотвратить».

Б.И.: Возможна ли по мнению американских политиков, трансформация ЕЭС в нечто вроде Советского Союза, но с более глобальными перспективами?

Ю.С.: Как я уже сказала, из уст самого Госсекретаря прозвучало слово «ресоветизация». Вообще, в Вашингтоне на любые региональные объединения и подобные инициативы происходит реакция, звучат разные высказывания, идет анализ. Потому что создание таких объединений демонстрирует интересы и намерения формировать альтернативные силы регионального могущества. И в этом контексте в поле зрения американских политиков находится не только Европейский Союз, но и БРИКС и ШОС. И при этом речь идет в реальных терминах не о возрождении Советского Союза. «Империя зла», как ее когда-то называли на Западе, по ощущениям аналитиков, канула в лету. Для ее возрождения нет ни мощи, ни желания игроков, которые могли бы войти в это объединение. Очевидно, что на постсоветском пространстве тенденции никак не способствуют созданию объединения такой прочности и масштаба. Слишком разнонаправленно движутся бывшие советские республики в формировании своей политики. И говоря о перспективах Евразийского союза, в Вашингтоне обращают внимание на отсутствие однородности позиций членов объединения по ряду вопросов. По мнению многих, это наглядно было продемонстрировано по украинскому конфликту. Активного одобрения и поддержки своих действий Россия не получила ни от кого по Евразийскому союзу. В дискуссиях на эту тему обращают внимание на такой момент: при неоднородности позиций на эту тему, в ситуации БРИКС отмечается общая настороженность членов по отношению к Западу и США. Это очень существенный фактор. В случае с Евразийским партнерством такого не происходит. Многократно провозглашавшаяся ориентация стран-членов на многовекторность внешней политики ставит под сомнение возможность объединиться под большой общей идеей и флагом. И основными опасениями Америки является то, что объединению такого характера, инициатором которого является Россия, могут послужить цели укрепления российского влияния в регионе. То, что политики называют «ближним зарубежьем». Этот термин часто коробит политиков. От термина «зоны влияния» конца 20 века, по мнению политиков, к 21 веку не должно остаться и следа. Однако, региональные объединения продемонстрировали обратное. Темы, о которых мы сейчас говорим, наглядно демонстрируют этот тезис.

Б.С.: Юлия, я не ослышался, вы сказали — идея создания ЕЭС принадлежит России? Насколько я знаю, инициатором выступалпПрезидент Казахстана.

Ю.С.: Здесь любые объединения, в которых Россия играет какую-то роль, воспринимается как инициатива России. Фактически это может быть так или не так. Но речь идет о восстановлении этого могущества. И здесь, конечно, учтены интересы России.

Б.И.: Для меня как обычного гражданина Казахстана не совсем понятно. Россия сейчас озаботилась созданием пояса безопасности. США этим занимается уже не одно десятилетие. Откуда такая ревность к тому, что кто-то занимается тем же самым? Почему?

Ю.С.: Я не согласна с такой формулировкой вопроса.

Б.И.: Давайте посмотрим на военные базы США, которые разбросаны по всему миру. У России такого количества баз нет. В случае с Крымом – это попытка хоть что-то, где-то, как-то удержать. Коллективный договор — то же самое.

Ю.С.: Вы использовали термин «пояс безопасности». И в первую очередь, я не согласна с этим. Мы сейчас не будем вдаваться в вопросы геополитики. И я не буду становиться ни на сторону России, ни на сторону США. Здесь мы говорим об общих тенденциях. Говоря о поясе безопасности, я могу оспорить ваш тезис. На протяжении многих лет США не думали о поясе безопасности, в том контексте, в котором мы сейчас говорим. На протяжении десятилетий поясом безопасности для Америки служила география: два океана – Атлантический и Тихий. После событий 11 сентября 2001 года ситуация изменилась. Угроза, как оказалось, способна преодолеть океан. И после этого Америка заняла такую оборонительно-наступательную позицию. У России такой роскоши, как два океана никогда не было, поэтому геополитика и политика строится по другому сценарию. Думаю, делать сравнение некорректно.

Б.И.: Юлия, события на Украине обнажили еще одну такую проблему — доверие к средствам массовой информации. Мы привыкли к термину США – оплот демократии. Есть ли там СМИ, которым можно доверять безоговорочно? Какие бы СМИ вы порекомендовали?

Ю.С.: Я поделюсь личной точкой зрения. Не как журналист, а как обычный потребитель. Журналистику, как и политику, делают люди. Поэтому от человеческого фактора никуда не деться. Лучше пользоваться разными источниками информации и делать выводы. В условиях информационной войны, в которой мы сейчас находимся, выход только такой. Смотрите разные каналы, анализируйте и делайте выводы.

Б.И.: Я думаю, тема информационной войны – большая тема, и мы вернемся к ней в нашем следующем разговоре. Спасибо, Юлия, что вы присоединились к нам. Спасибо за интересные мнения и выводы, которыми вы поделились. Это была программа «Диалоги».

Видеоверсию можно посмотреть здесь.