Нефтяная зависимость бюджета РК не снижается, а нарастает

«Нефтяная зависимость казахстанского бюджета не снижается, а нарастает», — заявил лидер ДПК «Ак жол» Азат Перуашев на пленарном заседании мажилиса в ходе обсуждения проекта закона РК «О республиканском бюджете на 2015-2017 годы», передает Kazakhstan Today.

«Основными принципами формирования республиканского бюджета на 2015-2017 годы правительством определены обеспечение сбалансированности бюджета (в условиях роста ранее принятых обязательств государства и сдерживания роста дефицита) и привлечение нефтяных сбережений государства для реализации крупных инфраструктурных проектов в рамках исполнения Послания президента «Нурлы жол». При этом, дефицит республиканского бюджета на 2015 год определен в размере 2,1% к ВВП (997,1 млрд тенге), с понижением на 2017 год д о 1,7% (972,5 млрд тенге). Это выглядит достаточно позитивно, поскольку критичным признается дефицит свыше 3% к ВВП. Однако данный позитив обеспечивается главным образом благодаря нефтяным доходам. Так, не нефтяной дефицит бюджета, согласно прогнозу на 2014 и 2015 годы, предусмотрен на уровне выше 7% (2014 год — 7,4%, 2015 год — 7,8%). Причем, вопреки реализуемым программам индустриализации, наблюдается устойчивая тенденция не сокращения не нефтяного дефицита, а напротив — его роста. Так, в 2014 году, по уточненным данным бюджета, не нефтяной дефицит вырос сразу на 43% по отношению к 2013 году, а в 2015 году ожидается его рост еще на 12%», — сказал А. Перуашев.

По его словам, следует обратить внимание на то, что последние три года суммы гарантированного трансферта из Нацфонда достигли максимально предусмотренных размеров, т.е. ежегодно увеличиваются на 15% без каких-либо обоснований дополнительной корректировки.

Кроме того, последние три года делаются постоянные дополнительные изъятия из Национального фонда в виде целевых трансфертов, их размеры также существенно возросли. Так, в 2013 году целевой трансферт был равен 26 млрд тенге, в 2014 году — 475 млрд тенге, на 2015 год запланированы 707,5 млрд тенге.

«Все эти данные, к сожалению, свидетельствуют о том, что нефтяная зависимость бюджета не снижается, а нарастает. На наш взгляд, в совокупности это создает риски расходования уже не только доходной части, но и самих накоплений Нацфонда, причем в текущем режиме. Считаем, что данный вопрос нуждается в отдельном рассмотрении. Как отмечено выше, воспроизводство бюджетного дефицита вызвано, прежде всего, недостаточностью доходной части бюджета по отношению к расходам. Так, по прогнозу в текущем году рост расходов составит 16,2%, тогда как рост налоговых поступлений — только 9%. В 2015 году расходы вырастут еще на 9%, а налоговые поступления — только на 6%», — сказал лидер ДПК.

Он отметил, что само по себе наличие дефицита бюджета не является негативным. Экономика может даже выиграть от дефицита, если финансовые средства, составляющие превышение расходов над доходами, будут направлены на развитие отраслей, обеспечивающих рост производства и добавленной стоимости в средне- и долгосрочной перспективе. Если же администраторы программ допускают превышение расходов над доходами с целью «латания финансовых дыр», неадекватной поддержки секторов вне зависимости от их вклада в рост ВВП, то дефицит бюджета и связанные с ним инфляционные процессы рискуют выйти за рамки управляемости.

«Касательно возможных мер, направленных на рост налоговых поступлений, следует сделать несколько следующих замечаний. Первое, при реализации бюджета, суммы из гарантированного трансферта из Национального фонда в размере не менее 1,5-2% от ВВП целесообразно направить на реализацию инвестиционных программ в реальном секторе, с установлением четких индикаторов роста их доходности и ожидаемых налоговых отчислений. Второе, считаем необходимым рассмотреть вопрос об отмене налогообложения государственных субсидий и грантов. Эта практика приводит к фиктивному росту налоговых поступлений, но в реальности такой рост ничего не дает, так как он производится из затрат этого же бюджета. В то же время, налогообложение субсидий искусственно «раздувает» объемы оказываемой государством поддержки экономике. Так, грантовая поддержка новых производств с использованием прогрессивных технологий в рамках программы «Дорожная карта бизнеса 2020″, должна облагаться корпоративным подоходным налогом и роялти за использование новых технологий, что в совокупности предполагает изъятие в размере 35% от полученных средств. В итоге до бизнеса доходит лишь 65% заявленных сумм. Зато, например , в 2015 года планируется получить около 20 млрд тенге только по КПН с таких доходов, при том, что нагрузка на их выплату ложится на сам же бюджет. К чему такие красивые цифры и масса бюрократии по ее оформлению в финансовой, бухгалтерской и налоговой отчетности, если за ними трудно увидеть реальную картину инвестиционной помощи предприятиям?», — поинтересовался А. Перуашев.

Партия «Ак жол» считает, что влияние колебаний курса национальной валюты на экспортно-импортные обороты требует отдельного исследования. Произошедшая в этом году девальвация вызвала серьезные структурные сдвиги, и в дальнейшем курс тенге через падение спроса может сильнее влиять на параметры инфляции, чем предполагалось. Эффект проецирования девальвации на инфляцию может оказаться более долгосрочным и вызвать падение импорта в более существенных пределах, чем это предусмотрено проектом бюджета. Тем более что есть и риски дальнейшего воспроизводства инфляции через импортные операции.

«Мы понимаем, что основные угрозы сегодня привносятся в нашу экономику извне, и это негативное влияние вынуждает правительство в рамках Послания главы государства вырабатывать адекватные меры экономического реагирования. Но тем важнее, на наш взгляд, на ближайшую перспективу 2015-2016 годов вместо оптимистического роста, взять за основу более реалистичный сценарий по сохранению макроэкономической стабильности (стагфляцию), который бы учитывал нарастающие риски замедления кредитования, потребления и сокращения частных инвестиций. Такой подход позволил бы критичнее отнестись к объему государственных расходов и к параметрам инвестиций государства в реальный сектор, в том числе в инфраструктурные мегапроекты. Закрепление стабильности сделало бы возможным в 2017 году возврат к модели экономического роста. Возможно такой, менее оптимистичный, вариант также учитывался в нынешнем проекте бюджета, во всяком случае, отдельные его параметры позволяют сделать такой вывод. И Карим Кажимканович, отвечая сейчас на вопросы, также не исключил повторного уточнения бюджета в случае ухудшения конъюнктуры на внешних рынках», — резюмировал лидер «Ак жола».