Останки хана Кенесары затерялись между Омском, Петербургом и Москвой

В ряде архивных дел о восстании хана Кенесары Касымулы (Касымов) 1837–1847 годов, находящихся в фонде Государственного исторического архива Омской области (ГИАОО), с недавних пор появился загадочный гриф ДСП, что резко ограничивал доступ к этим документам. Особенно для ученых из Казахстана. Все же один документ, там обнаруженный, опровергает многие легенды и домыслы о судьбе головы мятежного казахского хана Кене, пишет газета «Мегаполис».

Документ был найден во время экспедиции. Как пишет автор статьи, директор НИИ «Алаш» Султан Хан Аккулы из Евразийского национального университета имени Гумилева (Астана), он представляет собой две пожелтевшие  тетрадные страницы из личного архива известного омского краеведа Андрея Палашенкова (1886-1971), написанные простым карандашом.

«Эта рукопись больше похожа на набросок заметки или статьи, которая, очевидно, так и осталась незаконченной. По всей видимости, автор собирался написать именно о судьбе Кенесары», — пишет автор статьи.

«Среди многочисленных архивных связок, хранившихся в Главном управлении Западной Сибири, здесь в канцелярии, как пишет литератор Сергей Марков, чиновники держали дело о возмутителе султане Кенесары Касымове. «Дело» имело при себе необычайное «приложение» – ПОЖЕЛТЕВШИЙ ОТ ВРЕМЕНИ КРЕПКИЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ЧЕРЕП С КАЗЕННОЙ ПЕЧАТЬЮ НА ЕГО ЛОБНОЙ ЧАСТИ. Это – ГОЛОВА СУЛТАНА КЕНЕСАРЫ КАСЫМОВА, ВНУКА АБЛАЙ-ХАНА…», — говорится в документе.

Султан Хан Аккулы сделал вывод, что до революции 1917 года и вплоть до 1930-х годов голова хана Кене не покидала пределы Омска. Причем она была прикреплена к делу о «возмутителе» как «необычайное приложение». Судя по описанию Маркова, он видел это дело вместе с приложением собственными глазами и свидетельствует, что «на лобной его части» проставлена «казенная печать».

Однако ни в музее, ни в архиве это дело обнаружить не удалось. Не исключено, что «дело о возмутителе султане Кенесары Касымове» находится среди тех дел, которые имеют секретности, полагает ученый.

Нельзя исключать вероятность и того, что дело это осталось без своего «необычайного приложения», если его действительно передали в Кунсткамеру Эрмитажа, откуда оно перекочевало в НИИ этносов и происхождения человека, чтобы затем – по невероятному стечению обстоятельств – попасть сперва в Гохрану СССР, потом Гохрану РФ, как об этом в интервью «Экспресс К» утверждал академик Хорошилов. Правда, когда и как голова хана Кене попала в Кунсткамеру, он не уточняет. Но все же из свидетельства Маркова, цитируемого А.Палашенковым в своей рукописи, следует еще один однозначный вывод: где бы голова мятежного султана ни находилась, она имеет отличие от других себе подобных человеческих останков – «казенную печать на его лобной части», пишет ученый.

Свидетельство Маркова о наличии «казенной печати на его лобной части» также напрочь опровергает один из чудовищных домыслов о том, что из черепа хана-бунтаря якобы сделали пепельницу для русского монарха по его просьбе, считает Султан Хан Аккулы.

«Предварительные итоги омской экспедиции ограничиваются пока этой находкой и несколькими, но очень важными выводами. Поиски ответов на перечисленные выше и на многие другие вопросы в Омске будут непременно продолжены. К этим поискам, но уже в Москве и Петербурге, пора бы решительно подключиться и правительству Казахстана, чтобы либо потвердить утверждение бывшего директора Музейного фонда АН СССР Юрия Хорошилова, либо его окончательно опровергнуть, что голова хана Кенесары Касымулы и знамена его войска находятся в Гохране России», — отмечает автор статьи.

Он также заявлял, что «общий список «сувениров», унесенных тогда русскими сотниками из казахстанских степей – это около трехсот предметов», что «при должном напоре и стремлении решить этот вопрос на государственном уровне получится быстро и без суеты».