Парадокс ложной трезвости: Казахстан спонсирует виноделие Чили и убивает свое

Чтобы оздоровить нацию, Казахстан вырубает свой виноград и завозит чужое вино, спонсируя экономику Чили, Молдовы, Австралии. Наверное, это можно назвать патриотизмом. Но профессор-винодел Рудик Мнацаканян, который преподает технологию виноделия в Алматинском технологическом университете, говорит: «Мне стыдно, что я преподаю эту специальность…». Потому что это бессмысленно в наших условиях. 

— У Казахстана есть все предпосылки быть хорошей винодельческой страной. Но ни одного казахстанского бренда вина мы не знаем. Почему так происходит?

— Сырье для вина – это виноград. Раз нет своего винограда, то и виноделия тоже нет. Территория Заилийского Алатау, начиная от Талгара и заканчивая территорией за Чиликом, — это очень хорошие места, максимально подходящие для выращивания винограда. Я работаю в виноделии с 1963 года, но такого спада в отрасли не видел. Даже в годы мощной антиалкогольной кампании, такого упадка виноделия не было. Сегодня виноделия нет. Мы выпускали прекрасные вина. Если помните, «Рислинг Иссык», марочный. Это вино было известно во всем мире. На этикетке этого вина не было места для золотых медалей. Оно завоевало 7 золотых медалей на международных дегустациях. Сегодня этого вина нет, потому что нет винограда. Сейчас мало,  кто выпускает натуральное вино. Я знаю всех виноделов, пусть не обижаются. У нас виноград в республике укрывной и поливной, в отличие от Запада. Поэтому фермерам его сложно выращивать. Мы зимой виноград накрываем, чтобы зиму пережить под снегом, а весной открываем. При температуре -3 градуса виноград погибает. Сложная для выращивания культура, дорогостоящая. Поэтому виноградарство не развивается. Государство мало выделяет средств. А виноградарство – одна из отраслей сельского хозяйства. И когда я был на приеме у министра господина Мамытбекова, я полтора часа объяснял, что нужно поднять виноградарство. Он мне сказал, что мы хотим оздоровить нацию, меньше будут пить. Но мы производим в десятки раз меньше вина, чем завозим.

— Вино не тот напиток, который приводит к алкоголизму.

— Конечно. И виноград – это же еще не вино. Виноград в свежем виде — это соки, детское питание. На стол ставят виноград привозной: Киргизия, Узбекистан, Китай. На эту отрасль у нас никто не обращает  внимания.

— Верно ли, что все винодельческие страны Европы датируют свои виноградники и виноделие?

— Я на днях вернулся из командировки по Венгрии и Австрии, и там 70% затрат на виноградарство финансирует Евросоюз. Болгария получает дотации до 50 % от Евросоюза. Чтобы довести

виноградарство до нужного уровня, фермер тратит 200 тыс. тенге на 1 га. Мы от государства получаем 2 тыс. тенге.

— Всего 1 % нужной суммы?

— Да. И фермер не может сохранить свой виноград. Мы его смогли сохранить в злостные времена антиалкогольной кампании, тогда не выкорчевывали виноградники, а перешли на соки. А сегодня в рыночной экономике у нас даже соки никто не производит.

— Это трагедия…

— Трагедия для винограда. Я много писал в газеты, журналы, беседы проводил. Но ни один чиновник не заинтересовался, не позвонил мне.

— Может, просто это бездействие связано с мнением, что культура невыгодна для выращивания?

— Наоборот, она гораздо выгоднее других культур. Сейчас, в связи с санкциями против ввоза спиртного, наше правительство подумало о том, что нужно повернуться лицом к сельскому хозяйству. Мы сегодня закупаем все. И сыры, и молоко, и мясо. Вот, в газетах пишут, что мы имеем около 100 млн га пастбищ. Имея столько пастбищ, разве можно мясо закупать? Кыргызстан нам поставляет сыры, молоко, колбасы. А мы хотим еще России помочь. Чем? Нам самим не хватает.

— А что нужно сделать помимо дотаций? Оборудование завести?

— Оборудование есть в достаточном количестве, так как многие заводы сегодня простаивают. Может, знаете — завод «Капланбек» был лучшим в СССР. Сегодня его нет. В Алматинской области таких заводов  десятки. Если сегодня бедному фермеру дать дотации в размере 50% от затрат, то через 4 года у нас будет виноград и натуральные вина.

— Вы преподаете технологию виноделия. И сколько виноделов выпускаете в год?

— Три-четыре в год.

— Находят ли они работу?

— Иногда находят. Иногда в ресторане встречаешь бывшего студента за барной стойкой. Он разбирается в винах, конечно. Но стыдно. Он должен вино готовить. А он стоит объясняет, как пить и что пить.

— И при этом продает не наше вино.

— Я часто спрашиваю, есть ли наша продукция на прилавках?  Почти нет. Говорят, мы оздоравливаем нацию. И поэтому мы покупаем вино в Чили, Молдавии, Грузии, Армении.

— Все равно ведь пьем! Только чужое вино.

— Мне часто звонят и спрашивают: как найти казахстанское вино? Нет его. Вино «Бибигуль», знаете?

— Да. Конечно.

— Автор — я. В честь Бибигуль Ахметовны сделано в 1994 году. Нет сейчас этого сорта винограда.

— Вы говорили, есть несколько заводов.

— Это «Бахус», завод «Тургень», «Иссык». Но мало. Недавно встречался с тургеньским виноделом — у нее всего 20 га виноградника. Это всего 30-40 тонн вина в год. А вино быстро не делается — нельзя выжать и забродить виноград в октябре, а разливать в феврале. Надо выдержать, обрабатывать. Хотя бы 6-8 месяцев. Это очень сложная наука. Виноград – капризная культура.

— Я недавно была в Грузии, там в каждом доме виноградник. У меня создалось впечатление, что хозяева с утра до ночи обхаживают каждую лозу винограда. Будем надеяться, что и у нас так будет. Представьте, что вас читают чиновники. Что бы вы им сказали?

— Уважаемые чиновники, повернитесь лицом к сельскому хозяйству и виноградарству!

— А что бы вы сказали читателям, которые любят и ценят вино?

— Благодаря патриотам, еще есть вино казахстанского производства. Находите его в магазинах. Умеренное потребление натурального вина полезно для здоровья. Посмотрите на меня, я всю жизнь пью!

Видео версию можно посмотреть тут.