Самовыражение — тренд для дизайнеров моды всех поколений

Что питает модный бизнес в мире и в нашей стране? О Неделе моды рассказывают Алексей Чжен, один из основателей, директор Kazakhstan Fashion Week (KFW), и Ботагоз Алдонгарова, PR-директор KWF.

Ботагоз Алдонгарова

KFW в Алматы, 30-й сезон

7 и 8 июня Алматы вновь станет центром моды. 30-й сезон Kazakhstan Fashion Week пройдет во Дворце Республики и соберет тех, кто знает и любит моду.

Ботагоз Алдонгарова:

— Неделя моды – это всегда художественный драйв: дизайнеры удивляют коллег и публику, доказывают свое мастерство. Здесь стильные и элегантные люди обмениваются энергией творчества. На KFW загораются новые имена.

А еще это ярчайшее шоу — от красоты и количества моделей захватывает дух. Kazakhstan Fashion Week – площадка смелых экспериментов, исследований, творчества десятков тысяч людей. Здесь творится и пишется история моды, одна из ярчайших ее глав.

На подиумах KFW показывали свои новые коллекции молодые еще Osman Yousefzada, Iris van Herpen, Patrick Helmann, Gaspard Yurkievich, Игорь Чапурин, Игорь Гуляев и множество других дизайнеров с мировыми именами.

Можно смело говорить о растущей известности алматинской Недели моды. Сюжеты о показах выходят на Euronews, BBC, японском NHK и китайском CCTV, Первом канале и России 1. Материалы с показов размещают сайты разных регионов от Нью-Йорка до Куала-Лумпура, газеты Старого и Нового Света. Таким образом, KWF внесена в списки ярчайших культурных событий в мире.

Неделя моды

Так было: совершенствовались мы, развивалась индустрия ивента. Не будет самонадеянностью сказать, что до нас не было события в моде, сравнимого с этим. Эти 18 лет показали прогресс, движение и достижения.

Состоится 30-й юбилейный сезон показов коллекций отечественных и зарубежных дизайнеров одежды. У профессионалов и зрителей большие ожидания, и Неделя моды их не обманет, ведь KFW – площадка всего самого красивого и креативного.

Алексей Чжен

— Алексей, чем питается молодежная мода сегодня? Каковы нынешние тренды?

— Молодые не живут в Зазеркалье, они видят, что происходит сейчас, и эти впечатления отражают в силу своих способностей, знаний и опыта. С течением времени молодые специалисты приобретают мудрость. Их коллекции – отражение того, что они чувствуют и видят.

Тренды для молодых разные. Все зависит от того, что было заложено в семье, обществе, в кругу людей, среди которых ты вращаешься. Впитав все знания и впечатления, они приходят к самовыражению. Собственно, это и есть тренд для дизайнеров любых поколений.

— Что важнее для KFW – идти в фарватере глобалистских тенденций в моде или сохранять аутентичность?

— Конечно, важнее сохранять аутентичность. Но при этом не оглядываться на свои прошлые заслуги, их можно помнить и извлекать лучшие уроки. Нужно совершенствоваться, жить в сегодняшнем мире и думать наперед. И больше – надо делать симбиоз современного и исторического, но жить сегодня.

Казахстанская мода никогда не теряла своей индивидуальности, она находится в поиске и бурно развивается

Всегда так было. Она не может быть свободна от общих тенденций, но при этом неизменно сохраняет индивидуальность.

— В какой степени отражены национальные идеи и элементы религий в коллекциях наших дизайнеров моды?

— Каждый дизайнер, который имеет принадлежность к той или иной национальности или вероисповеданию, отражает в своих работах свое ощущение в религии, применяет национальные элементы. Это правильно и всегда будет так. Нельзя забывать свои корни, историю своей национальности, страны, где ты родился, живешь и работаешь.

— Мы помним первый посткарантинный модный показ KFW. Тогда в силуэтах коллекций были и «пижамные» темы в условиях постковидной свободы, появились и новые коллекции – особенно яркие и жизнерадостные. Насколько повестка дня и печальные события января отразятся на будущем показе?

— Действительно, в первой посткарантинной коллекции были самые яркие краски, которых всем не хватало на тот момент. Мы пережили сложный период. Что касается январских событий и иных тяжелых процессов, думаю, дизайнеры не будут их отражать в своих коллекциях. Это сложная тонкая грань, которую не стоит переступать.

Мода не должна связываться с политикой

Есть вещи, которые дизайнеры позиционируют как позитивные, прекрасные и воспроизводят в своей работе. Мы далеко зайдем в политизации общества, если будем еще и в одежде отражать подобные события. Есть масса ресурсов, которые занимаются этим без нашего участия.

— Чего ожидать на будущем показе Kazakhstan Fashion Week?

— Будут великолепные показы, дизайнеры презентуют новые коллекции, свое видение, ощущения. Самое главное – представят молодых дизайнеров, финалистов Open Way New Generation. В этом году они показывают свои полноценные коллекции. Зрителей ждет яркое праздничное зрелище, неповторимое шоу!

Татьяна Крупа

Архитектура костюма

О глубинных механизмах формирования модных тенденций рассказывает ученый Татьяна Крупа, историк-реставратор, историк моды, заведующая Международной научно-практической лабораторией YMAI Археологического исследовательского центра Margulan Centre Павлодарского педагогического университета.

— Костюм – это сложная структурная архитектура. Мы знаем, что каждый его элемент выполняет несколько функций. Прежде всего это утилитарное назначение — защититься от холода или жары. Есть и декоративная функция: мы следуем моде и подбираем элементы костюма, чтобы это соответствовало понятию «красиво».

Есть и третья функция, я ее называю «символьная», она же «идеологическая». Для разных обществ различных периодов истории человечества она «мистико-магическая». Это связано с символизмом. Все, что нас окружает, имеет определенную символьную нагрузку.

Группа ученых с воссозданным костюмом из раскопок мавзолея Болган Ана

Древний человек надевал на себя ожерелье из зубов диких животных, веря, что эти амулеты, талисманы, обереги защищают его и придают силы. С позиции сегодняшнего костюма мы особо не задумываемся о символьном значении.

Сегодня западные модельеры разрабатывают одежду с элементами восточных традиций. Бывают моменты, когда орнаменты, которые мы, ученые, связываем с культом мертвых, фигурируют в вышивках на современных платьях. Их используют по незнанию. Да и в целом тенденции немало подобных ляпов, касающихся не отдельных народов.

Также можно выделить символы, которые отражают принадлежность человека к определенному течению: например, дети, принадлежащие к молодежной субкультуре «эмо», носят черно-розовую одежду, а христиане крестик.

Татьяна Крупа в национальном костюме

В украинской традиции вышивка используется для оформления элементов брачного костюма. Часть его – бусы с крестами или женское украшение «дукач» в виде большой медалеподобной монеты с металлическим бантом. У меня таких два. На одном из них вставка Богородицы Покрова, символ Покровительницы слободской Украины, откуда я родом. На втором, австрийском, императрица Священной Римской Империи.

Если мы видим такие детали, вряд ли это обозначает принадлежность к какому-либо религиозному направлению, но тем не менее символично. Вспомните: в советское время была мода на золотые крестики. Их носили все кому не лень, и это вовсе не говорило об их воцерковленности.

И все же крест – символ защиты для верующих и атеистов. Так же, как в украинском костюме часто использовалась монета с арабской вязью, что не было проявлением исламского фактора.

Если говорить о костюме, который соответствует связям с религией, показательным будет даже не облачение служителей. Хотя имеются параллели в описании одеяния первосвященника у Иосифа Флавия, древнееврейского историка и военачальника.

Во всех религиозных направлениях существует понятие приемлемости одежды. В исламской традиции это покров «хиджаб», который, как считается сегодня, является только восточным облачением. На самом же деле это любая одежда-покров, которая скрывает тело или позиционирует внешность и облачение человека как скромное. Здесь играет роль и цвет, и крой.

Нельзя проводить параллель между одеждой монахини и светским нарядом. В одном из женских монастырей Украины еще в советское время мне сказали, что если светский человек носит элементы монашеского одеяния, это гордыня.

Я рассуждаю как историк моды. Можно говорить о разной степени взаимоотношений с Богом. Одни полностью соблюдают обряды, другие ходят в церковь по большим праздникам, третьи молятся только на Рождество и Пасху. Кого-то крестили в детстве, но они не ходят в церковь.

В православии одни традиции, в католичестве другие. А уж сколько сегодня на территории Казахстана сектантских движений, можно только удивляться. Это проявляется и в одежде. Исповедуя определенную веру, приверженцы сект тем не менее могут носить радикальное мини и не повязывать голову платком, но при этом вести речь о «строгости веры». Как историк костюма, считаю такие ситуации манипуляцией.

С воссозданным халатом из раскопок мавзолея Болган Ана

Как-то на археологические раскопки в Украине к нам приезжали ярославские регентши (руководитель церковного хора). Одеты они были соответственно – в белых рубашках, платках и длинных темных юбках, пояснив, что это их форма, и они не могут отойти от правила. А рядом работали питерские студентки в купальниках, вполне уместных в такую жару.

Одеваться так, как считают нужным — это право каждого

Но среда диктует свои правила. В лаборатории я работаю в белом халате, это моя рабочая форма. В церковь или мечеть не зайду в шортах или без платка. Сегодня всюду входящим в храм предлагается платок и юбка. В Одесской и Харьковской соборных мечетях у входа висят халаты с капюшоном для прихожан в обычной одежде.

Если кто-то манипулирует костюмом, заявляя, что человек, по его мнению, неправильно одет, это нарушение личных границ. Когда мы не нарушаем границ друг друга, в том числе и в отношении костюма, это и есть нормальное существование в социуме.

Фото: из личного архива Ботагоз Алдонгаровой и Татьяны Крупы