2 января исполнилось бы 90 лет известному казахскому поэту Какимбеку Салыкову. Он был не только политическим деятелем, первым секретарем Каракалпакского обкома, но и талантливым писателем.
Своими воспоминаниями о нем поделился Абай Кабатаевич Байгенжин, доктор медицинских наук, заслуженный деятель РК и председатель правления АО «Национальный научный медицинский центр». Байгенжин также является академиком Академии естественных наук Европы, лауреатом Государственной премии РК в области науки и техники им. аль-Фараби, а также почетным профессором Оксфордского и Венского университетов.
— Детство мое прошло в селе Казгородок Айыртауского района Кокшетауской области. Но впоследствии наша семья перебралась в Алма-Ату, где в доме родителей и произошло мое знакомство с Какимбеком Салыковичем. Какимбек-аға работал тогда в Джезказгане. Он был самым молодым среди знакомых нашей семьи ағашек.
Приезжая в командировку в Алма-Ату, он часто заходил к моим родителям в гости. Причем обязательно с друзьями — Еркином Ауельбековым, Евнеем Букетовым и моими зятьями Кожахметом Балахметовым и Какимтаем Абдульмановым. Обычно степенные и сдержанные, все они в компании Какимбека Салыкова превращались в шумных непосед
Какимбек-аға и моя мама хорошо играли на домбре и пели. А моего отца он всегда называл «мой учитель» и не раз благодарил за то, что тот рекомендовал ему получить образование в Москве — в Московском институте цветных металлов имени М. И. Калинина, который он окончил в 1955 году. У Какимбека-аға был великолепный голос и отличный слух.
Мне запомнились, как они пели советские песни и песни, написанные им сами, которые он сам и исполнял.
Мой отец всегда говорил: «Біздің Кәкімбектің арқасы бар» («У Какимбека явный талант» — ред.)
Кстати, я бы хотел отметить, что застолья того времени диаметрально отличались от сегодняшних. Я не помню, чтобы было много алкоголя, но почему-то запомнил, что отец отправлял меня в магазин за шампанским.
Зато характер бесед за столом был удивительный. Главное, были позитив, душевная щедрость, веселье, смех, и чувствовалось, что собравшиеся соскучились друг по другу, вспоминали молодые школьные годы, — рассказывает Байгенжин.
В 1970 году, после окончания Медицинского института в Алма-Ате, Абай Байгенжин поехал в качестве легочного хирурга в Боровое Кокшетауской области. А в 1971 году он был призван в ряды вооруженных Сил Советской Армии и направлен на службу в город Приозерск Джезказганской области.
— Какимбек-аға был тогда вторым секретарем Джезказганской области и, видимо, по партийным делам оказался в Приозерске. Он знал, что я где-то здесь служу и через политуправление вызвал меня к руководству воинской части. Была общая беседа и, как оказалось позже, благодаря его рекомендации я был принят кандидатом в члены КПСС. А это ко многому обязывало, и через год, в 1972, я, молодой лейтенант, стал членом КПСС. После этого моя жизнь круто изменилась, ко мне резко возросло доверие и требования, но и карьера пошла в гору.
Братская опека Какимбека Салыковича продолжалась и в последующие годы
В сентябре 1978 года, впервые на территории СССР под эгидой ВОЗ в Алма-Ате прошла международная конференция по первичной медико-санитарной помощи. Я был заместителем главврача городской клинической больницы скорой медицинской помощи.
Именно эту больницу решили показать иностранным делегатам. В то время специалистов, владеющих английским языком, было очень мало, и мне поручили быть гидом-переводчиком для гостей.
Это не осталось незамеченным, и в сентябре 1980 года по линии ЦК КПСС меня вызвали в Москву, в Минздрав СССР. Оказалось, что специалистов из каждой республики пригласили на мандатную комиссию: производился отбор кадров для обучения за рубежом.
Председателем этой комиссии был инспектор ЦК КПСС Какимбек Салыкович Салыков. По ее результатам на учебу в магистратуру ВОЗ в Женеву по международному здравоохранению были отобраны я и представитель из Москвы, — вспоминает он.
Но по-настоящему Какимбека Салыковича Абай Байгенжин узнал уже в Астане, куда переехал по работе в 1997 году.
— Мы с моим другом и одноклассником Валиханом Конурбаевым, а также другими земляками ходили на творческие вечера Какимбека-аға, где звучали стихи и песни, написанные им в разные периоды. Если я раньше знал Какимбека Салыковича как исключительно большого политика и руководителя, то позднее оценил по достоинству ту грань Какимбека-аға, которая называется творчеством.
Я знаю, что его песня «Саумалколь» стала гимном Айыртауского района. Поэма «Реквием Букетову», написанная сразу после трагической гибели знаменитого ученого-глыбы Евнея Арыстановича Букетова, моего родственника по маминой линии, была переведена на русский язык и нашла широкий отклик у читателей Советского Союза. В этом произведении отражена боль от потери близкого друга, выдающегося сына казахского народа, мыслителя, технического гения, ученого-организатора науки и высшего образования.
Позднее, бывая за одним столом с Какимбеком-аға, я поражался многогранности его человеческого общения. Одно скажу: в его присутствии скучно не было. Также его отличало гипертрофированное чувство справедливости
В 2013 году на одной из встреч с Какимбеком-аға я обратил внимание, что он держится за сердце, и уговорил его пройти обследование. Он приехал к нам в клинику, мы провели исследования в амбулаторных условиях, потом сели пить чай. К тому времени подоспели первые анализы. Я сказал, что ему надо срочно лечь в больницу. Он твердо пообещал госпитализироваться разу после приезда из Алматы. Это было 25 ноября 2013 года. Он улетел в Алматы… 27 ноября его не стало… Ему было 81 год, 9 месяцев и 5 дней…
— Прошло время, боль притупилась. Еще раз пересмотрел и перечитал его стихи и поэмы.
И если учесть, что он был большим государственным деятелем в масштабе СССР, крупным организатором металлургии и цветной промышленности, награжденный высшими орденами Советского Союза, занимавший ответственные посты и снискавший при жизни уважение и благодарность современников, то
вкупе с его творчеством он предстает перед нами личностью, опередивший свое время. Он служил своей стране, жил для народа
и успел сделать многое, оставив бессмертное наследие своего творчества. Я благодарен судьбе, что в моей жизни был такой великий Человек! — заключает Абай Байгенжин.