Экономика Казахстана оживает, но обесценивания тенге не избежать — экономист

Экономика Казахстана до сих пор пожинает плоды губительного воздействия пандемии в 2020 году. Согласно отчету Нацбанка РК, по итогам первого полугодия 2021 года дефицит платежного баланса возрос на 757 млн долларов США, в сравнении с предварительной оценкой, опубликованной в августе 2021 года. Он составил 2,4 млрд долларов США.

Ожидания и реальность

По словам экономиста Магбата Спанова, учитывая, что в 2019 году платежный баланс составил минус 6 млрд 485,5 млн долларов, а в 2020 — минус 7 млрд 298,6 млн долларов, была надежда, что в текущем году он выйдет из отрицательной зоны до нулевого уровня. Потому что экономическая ситуация во всем мире стала лучше благодаря завершению локдаунов, оживлению экономики и росту цен на энергоресурсы.

— Торговый баланс за первое полугодие 2021 года оказался положительным — на уровне 10,4 млрд долларов. Но

то, что платежный баланс у нас отрицательный, говорит о внутренних экономических проблемах в самой стране. А дорогая нефть не помогает, потому что резко увеличивается внутренний долг

Эти процессы глубинные, и они негативно сказываются на экономике. Отрицательный платежный баланс может сыграть негативную роль при привлечении инвесторов, которые всегда смотрят на экономические показатели страны, насколько государство сможет закрывать долги.

Да, у нас есть Национальный фонд и резервы Национального банка. Мы с лихвой это перекрываем. Но в то же время с точки зрения финансового управления, очевидно, что внутренние процессы регулируются не до конца. В первую очередь сказывается отсутствие совместной работы правительства и Нацбанка, отвечающего за все финансовые аспекты страны, — считает Спанов.

Жизнь не по средствам

По его наблюдениям, причина растущего внутреннего долга связана с возникающими новыми бюджетными тратами.

— Например, повышение и индексация заработной платы. С точки зрения классической экономической теории, чтобы произвести траты, cначала надо заработать деньги

А так как источников очень мало, включается или печатный станок, или берем в долг. Или девальвируем тенге — но это уже крайняя мера. Чиновники из экономического блока, по-моему, не до конца понимают происходящие процессы. Остается только домысливать: то ли их действия просто непрофессионализм, то ли все делается специально, чтобы загнать нас глубже в долговую яму, — рассуждает экономист.

Магбат Спанов

В подобных ситуациях, когда страны не могли выполнить свои долговые обязательства, многие экономики доходили до дефолта. Однако Спанов считает, что Казахстан защищают от подобной участи золотовалютные резервы. Они позволят покрыть любой госдолг.

— Но золотовалютные резервы у нас сократились.

С начала 2021 года активы Национального фонда Казахстана уменьшились на 1,877 млрд долларов, или на 3,2%. Это говорит о том, что мы живем не по средствам

Все это чревато возможными негативными последствиями: усилением кризиса, увеличением инфляции, что может привести к росту социального недовольства. В условиях скрытой инфляции не избежать и обесценивания тенге. Конечно, в связи с ростом цен на «черное золото» кое-какие улучшения экономической ситуации имеются. По крайне мере, так говорят официальные цифры. Но реального улучшения по всем параметрам мы не наблюдаем, — констатирует Спанов.

Что нас ждет?

Между тем экономист отмечает: в условиях надвигающегося мирового кризиса деньги из экономик развивающихся стран уходят. Инвесторы ожидают лучших времен.

— С другой стороны, для нашего правительства изначальной ошибкой было то, что основной упор делался на иностранные инвестиции. А мы должны были создавать условия в первую очередь для формирования внутренних инвесторов. Надо было взращивать «национальную буржуазию», чтобы она вкладывала деньги в собственную страну.

Прямые иностранные инвестиции хоть и улучшили макроэкономическую ситуацию, но основная часть дохода вывозилась и продолжает вывозиться из страны. А соответственно, и тратится не в Казахстане, а там, откуда пришли деньги

К примеру, в Казахстане добывается порядка 80-90 миллионов тонн нефти, но фактически прямой доход мы получаем не с этого объема добытого сырья, а примерно с 30-процентной доли, принадлежащей казахстанским компаниям.

Успокаивает, что внешний государственный долг находится на приемлемом уровне. А также тот факт, что в Казахстане создан транзитный потенциал, благодаря которому при любых вариантах развития событий мы все равно можем иметь какую-то определенную постоянную маржу, — заключает экономист.