Карантин раскрыл все способности наших чиновников принимать сомнительные решения и безответственность. Что это: проявление некомпетентности или слишком большое рвение к победе над коронавирусом?
За время пандемии чиновники, особенно медицинского профиля, успели отличиться сверхспособностями выдумывать нелогичные варианты борьбы с коронавирусом.
Спустя год после начала новой жизни, когда официально в стране заболели более 240 тысяч человек, и это явно не предел, санитарные службы совместно с IT-специалистами подумывают, как бы отделить тех, кто «уже», от тех, кто «еще». Электронные паспорта вакцинации, цветные статусы для посещения общественных мест, год дистанционной учебы для школьников — эксперименты продолжаются.
Между тем отдельные идеи прямо противоречат конституционным правам казахстанцев. О чем юристы периодически заявляют в соцсетях. «Не мешайте нам о вас заботиться», — как бы говорит населению государство. Правильно ли оно поступает, и о чем говорят последние нашумевшие чиновничьи инициативы?
Политолог Данияр Ашимбаев на основании происходящего представил своеобразный портрет усредненного чиновника сегодняшнего дня.
— Данияр, глупые решения — это от безграмотности, или пандемия вынудила пожертвовать правами человека? Можно найти этому оправдание?
— Здесь достаточно простая логика. Когда все началось год назад и не очень считалось пандемией, но пошла паническая информация по всем фронтам, надо было что-то делать. Ввели ЧП и карантин. Если бы не ввели, мы ругали бы, что не ввели. Информации толком не было. Минздрав оказался не готов, СЭС после очередной реорганизации оказалась тоже не готова. Началась катавасия. В этой связи политическое решение закрыться и изолироваться вполне можно считать правильным.
Потом, по мере выяснения ситуации, пошли другие действия, больше по экономической части. В плане бюджетных решений есть своя логика. Но все свелось к воровству.
Даже если будет подготовка к концу света или всемирному потопу, не украсть что-то с Ноева ковчега будет святотатством
Коррупционный зуд при выделении любых денег был, есть и будет. Нет сил и средств, способных оторвать чиновника от какой-либо кормушки.
Кроме того, мы все привыкли, что СЭС занимается поборами. Ну, так сложилось. Никто не помнит, чтобы она выполняла свои прямые обязанности. Она всегда штрафовала не заплативших и обходила стороной тех, кто заплатил. В принципе, имея право проверять малый и средний бизнес сферы общепита, СЭС всегда входила в число самых коррумпированных структур. Но культура взаимоотношений с предпринимателями за годы устаканилась. А в условиях моратория на проверки МСБ понятно, что
зуд по недостающим средствам распирал. Карантин открыл возможности. Договаривались все со всеми
Если политическое решение о введении ЧП и карантина было понятным, то экономические, санитарные и силовые действия обуславливались тем порядком взаимоотношений, который сложился в этих службах. Выполнять профессиональный долг, не забывая о своем кармане. Что мы и получили.
На самом деле говорить о некомпетентности сложно. Большинство чиновников решения принимать не любят.
— Потом за них надо отвечать, да?
— Да. Но имитация бурной деятельности у нас святое. Сказали обеспечить некие карантинные мероприятия и рейтинг распространения эпидемии по регионам. И вот в силу своей возможности стали принимать такие действия. Включили массу механизмов. Зеленую и красную зоны в регионах присваивали туда и обратно в считанные часы. Где-то блокировали подъезды, а где-то вообще никого не видно было. Где-то дома мыли антисептиком, а где-то дезинфекторов в глаза не видели. Действовали, кто во что горазд.
Да и население от государства не отставало. Мы помним, сколько скандалов было с подтасовкой документов на получение АСП. Понятно, что подобное было и при получении всяких социальных льгот, выплат, пропусков, пособий, реструктуризаций в период карантина.
Население играло по тем же правилам, что и государство — используя ситуацию, что-то для себя снять
Например, списать кредит на айфон в связи с мировым финансовым кризисом за счет средств госбюджета. Как звучит!
Государство хотело сделать хорошо населению, и население хотело сделать что-то хорошее самому себе. Это как понятие о справедливости — одно из самых изощренных терминов современности. Есть общественный запрос на справедливость. Он настолько изуродован, что справедливостью стали считать любые дивиденды в свою пользу. И любые потери — несправедливостью.
Все меры, которые принимались, были исполнением поручений по имитации бурной деятельности. Вопрос «как быть с бессимптомными?» не решен до сих пор. Казалось бы, что тут сложного? Если тесты показывают больных людей здоровыми, то это проблема тестов.
И поскольку вопрос тестирования принципиально так и не был решен, все ушло в строительство госпиталей и вакцинацию
Про госпитали много чего было сказано. Вакцинация тоже становится слишком уж коммерционализированно-политической. Надо — не надо, добровольно — принудительно. Государство оставляет зазор, в который ломятся все. Не хочу — надо, не надо — хочу, не хочу — не буду, или дайте мне просто справку.
— То есть все делалось и делается по принципу «Не мешайте нам о вас заботиться»?
— И не принимайте нашу заботу близко к сердцу. Население хочет, чтобы о нем заботились, но с обязательной выдачей каких-то безвозмездных пособий. Это как ситуация с пенсионными деньгами. Все рванули снимать пенсионные излишки, не очень понимая, что эти деньги — их будущая пенсия. Вся эта эпопея явно попахивает финансовой пирамидой — все на всякий случай бросились, не понимая, чем закончится.
То же самое с медициной. Минздрав и медобщественность так и не отказались от курса на полную коммерционализацию медицины. Частично она уже прошла. Государство выстроило некие правила игры и продолжает доводить ее до логического конца. Проблема в том, что система могла бы оказаться рабочей, если бы не карантинная вспышка. Она не была зашита в алгоритм рыночной медицины.
Особенно отчетливо стали видны некомпетентность и коррупция — гремучая смесь, свойственная любому госоргану. Любое решение в этих условиях теряет свою значимость.
Экономика сейчас не в том состоянии, чтобы идти на полную коммерционализацию здравоохранения
Однако минздрав не собирается от нее отказываться. С чего бы, если его переназначенное новое руководство само принимало участие в этой задумке? По-хорошему, нужен разбор полетов — что вообще делать с медициной? А пока мы видим, что принципиально менять политику никто не собирается. Строительство новых больниц вместо старых — одно из подтверждений тому. Скорее всего, скоро будет госпрограмма и начнется оптимизация больниц. Нужно ли это сейчас, никто не хочет обсуждать.
— Наверное, потому что в этом вопросе есть слишком много личного интереса?
— Это в лучшем случае. В худшем — в силу некомпетентности. В итоге население имеет то, что имеет.
Усредненный компетентный чиновник понимает, что лучше ничего не делать. Обычный чиновник либо что-то ворует, либо имитирует бурную деятельность. Отсюда и всякие цветные статусы, вечно меняющиеся протоколы диагностики и лечения. Это все для того, чтобы завтра показать — он работал. Самые умные уволились, чтобы не сгореть в системе. Все остальные вводят всевозможные вещи, которые вроде и не запрещены, но и не разрешены, потому что ситуация такая впервые.
Я не могу сказать, что это тотальная некомпетентность. Но безответственность — да
А вдруг кто-нибудь спросит: «Что ты делал в ночь с марта 2020 по январь 2021?» А ему есть, что ответить — принимал решения и боролся с карантином.
Вопросы, которые задавались год назад, и сейчас остались без ответа. Я не говорю о тотальной теории заговора. Слишком уж все эти действия отдают интересами строительного и фармацевтического бизнеса. Бенефициаров у всей нынешней ситуации, которая продолжается второй год, только два. Какие-то действия принимаются чиновниками, задействованными в одной цепочке, другие действия — в другой. В идеале работать на оба направления. При том, что здравого аудита принимаемых решений не проводят. Потому что некому.
В этих условиях вспоминаю известную карикатуру: «Больной, вы не переживайте, вас будет оперировать профессор, доктор экономических наук»(!)
К этому мы и пришли. Чиновники от медицины больше экономисты, чем врачи.