Министры не увольняют ответсеков, чтобы им не подсунули людей со стороны — Ашимбаев

Предпоследняя неделя октября, как это свойственно казахстанской политике, ознаменовалась несколькими кадровыми решениями. Ответственный секретарь Министерства экологии, геологии и природных ресурсов Нурлыбай Сабит занял кресло главы комитета по правовой статистике и спецучетам Генпрокуратуры.

Председатель нового Агентства по защите конкуренции Серик Жумангарин получил троих заместителей — Рустама Ахметова, Марата Омарова и Болата Самбетова. Ответсек минздрава Асем Нусупова не покинула стены министерства, но получила новую должность вице-министра.

Аналогичным образом ответсек Министерства цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности Ануар Ахметжанов занял пост первого вице-министра того же ведомства.

Однако это не все ответственные секретари, чьи должности упразднили после указания президента Касым-Жомарта Токаева. Подходят ли назначенцы к своим новым ролям, и почему назначены именно они, рассказал политолог Данияр Ашимбаев.

Уходят все

— Данияр, почему президент освобождает ответсеков «порциями», а не всех разом?Не всем подходящие места подобрали?

— Должность ответсеков была введена в 2007 году, а их статус прописан в конституционном законе о правительстве. Есть масса вопросов, которые юридически закреплены за ответсеками. Убрать их механически, не меняя закона, нельзя. Министр не имеет права назначать сотрудников без правовых на то полномочий. Закон о правительстве еще только будет рассматриваться. Кроме того, надо внести изменения в положение о министерствах, где определен порядок их руководства и полномочиях должностных лиц.

Мы понимаем, что ответсеки — это люди из президентской номенклатуры, то есть назначаемые главой государства. То есть люди это не простые

Механически уволить указанное количество достаточно проблематично — желательно большинству гарантировать трудоустройство. И многих рабочими местами обеспечили.

Например, ответсек Министерства индустрии и инфраструктурного развития Мереке Пшембаев перешел на пост вице-министра МЧС. Ответсек минздрава Асем Нусупова стала заместителем министра, ответсек министерства цифрового развития стал первым замминистра. Аркен Утенов с должности ответсекретаря МИД перешел заместителем председателя Агентства по стратегическому планированию и реформам.

И так далее. То есть общеполитический вопрос упразднения поста ответсеков совмещает заполнение текущих вакансий в министерствах. Остается еще определенное количество, но по мере возможностей это будет решено. 

— То есть новостей ждать, когда всем найдут достойную работу? 

— Не обязательно. Самый простой вариант — переназначение на пост вице-министра того же ведомства. Благо, их количество сейчас толком не отрегулировано. Сколько назначают, столько и нормально.

Свято место пусто не бывает

— Ну да, есть министерства, в которых по 6 вице-министров, а есть, где только по 3.

— В некоторых укрупненных министерствах есть блоки, где вице-министры исполняют функции руководителей прежних министерств. Например, транспорта и строительства в составе мининдустрии. Это не хорошо или плохо. В большинстве случаев они там, где это необходимо.

В миннацэкономики и минфине по несколько десятков департаментов. И чтобы координировать всю эту работу, не говоря уже о комитетах, требуется определенное количество людей

Поэтому там, где аппарат относительно небольшой, достаточно и двух-трех вице-министров. А где большой, там может быть и 6, и 7. И это говорит о том, что министерство пора разукрупнять. Иначе снова получим чрезмерный рост аппарата.

Одно время пытались сократить число вице-министров до двух, но ничего хорошего из этого не вышло. На них свалилась куча работы, которую они попросту не успевали делать. Правительство этот вопрос регулирует, но захотело — ввело, захотело — вывело. Вопрос введения дополнительных ставок для вице-министров не критичный, для этого ни закона, ни указа президента не требуется.

— А кто после упразднения будет выполнять функции ответсекретарей?

— Ранее, с 2004 по 2006 годы, в министерствах существовала должность руководителей аппарата. В силовых ведомствах — в Министерстве обороны, МВД и так далее — изначально пост ответсека и не вводился.

Сейчас статус руководителя аппарата будет снова закреплен, но будет ли он прописан в законе, это вопрос

Скорее всего, функции передадут министрам. А по факту будет введен пост руководителя аппарата, назначаемого либо министром, либо правительством. Этот вопрос еще обсуждается.

В самой идее ответсеков ничего плохо не было. Министр занимался политическими вопросами, а ответсекретарь административными. Проблема в том, что изначально предполагалась их несменяемость.

Сложности перехода

— И что они не будут зависеть от министров. 

— Да, но в итоге получилось, что министры быстро вошли в противоречие с этой идеей. Ответсеки стали меняться чаще, чем министры. Потом в некоторых ведомствах возникла ситуация, при которой первые руководители не хотели делиться госзакупками — прямой функцией ответственных секретарей.

Вспомним дело по последней переписи населения. Были арестованы и осуждены председатель Агентства по статистике и ее заместители. А ответсек, который по закону должен был заниматься этим вопросом, оказался в качестве свидетеля. Тендеры шли без него. Возникла забавная коллизия — закон предписывает одно, а по факту происходило иначе. 

Вторая коллизия — ответсека назначает на должность и освобождает президент. А кто исполняет обязанности этого госслужащего в случае болезни или ареста?

Мы же часто видели, что должности были вакантными именно по таким причинам. По идее, если ответсек заболел или ушел в отпуск, своим приказом он на кого-то возлагает свои обязанности. Но министр-то не может назначить исполняющего обязанности. Каждое ведомство выкручивалось по-своему, тогда как на законодательном уровне этот вопрос не решался.

— То есть сейчас мы ждем поправки в конституционный закон о правительстве, в котором будут четко расписаны все функции и полномочия?

— Да. Для начала убрать из закона должность ответсека и его полномочия. Честно говоря, я еще пока не видел, чтобы закон вносился в парламент. В принципе, вопрос этот достаточно простой, норму готовили давно, в послании президент ее проговорил, но почему-то он подвис. Так что сейчас большой вопрос — кто будет руководить аппаратами министерств до упразднения закона?

Новая старая команда

— Почему освободили от должностей именно ответсекретарей минздрава и минцифрового развития, а не каких-то других?

— Возможности, после назначения Багдата Мусина на должность министра в ведомстве должность первого зама была вакантной. И он воспользовался ситуацией, чтобы быстренько эту вакансию закрыть.

В минздраве, как мы знаем, идет реорганизация, Алексей Цой переформатирует аппарат. Недавно был арестован вице-министр по цифровизации Олжас Абишев, ушла с поста вице-министра Людмила Бюрабекова.

Замминистра по цифровизации не назначен, зато назначен новый заместитель по линии СЭС — главный санитарный врач Ерлан Киясов. Подозреваю, что Асем Нусупова будет курировать экономику и финансы, не лечебное же дело ей доверят. Хотя сейчас министерству нужен заместитель по цифровизации.

У меня сложилось впечатление, что и Мусин, и Цой воспользовались ситуацией, чтобы назначить на вакантные должности вице-министров бывших ответсеков,

с которыми у них выстроены свои отношения. Для чего? Чтобы не получить вице-министров со стороны. 

— Нурлыбай Сабит работал отвесеком минэкологии, геологии и природных ресурсов. Стал председателем комитета генпрокуратуры по правовой статистике и спецучетам. Где экология и где правоохранительная система — нормальное назначение?

— Во-первых, ранее он работал в правоохранительных органах, юрист по образованию, это его тематика. Во-вторых, ответсекретарь руководил аппаратом. И функции это во многом правовые — организация тендеров, кадровые вопросы. То есть с этим назначением Сабита как раз все нормально. Вот если бы он стал министром здравоохранения или экологии, это вызвало бы вопросы. 

Кадровые госслужащие

— А другие ответсеки, занявшие кресла вице-министров, по образованию и опыту работы правильно назначены?

— По Нусуповой есть вопрос. У ответсекретаря одни полномочия, а у вице-министра другие. В минздраве она уже работала замом министра с 2006 по 2008 годы.

Видимо, нынешняя ее должность будет либо по экономическому блоку, либо на нее возложат проблематику цифровизации. Хотя очевидно, что это не ее профиль.

Любопытный факт — до прихода в минздрав она работала замакима ВКО. В команде Даниала Ахметова занимала пост и когда он был премьером. Марат Шоранов, первый вице-министр здравоохранения, тоже пришел с должности начальника управления здравоохранения ВКО. Возможно, в минздраве появились люди Даниала Ахметова. Это дает повод задуматься, однако пока не дает повода для выводов.

Что касается бывшего ответсека МИД Аркена Утенова, который перешел на пост зампредседателя АСПиР, здесь проще. Возможно, он будет курировать вопросы международного сотрудничества. При желании подходящие персоне функции можно найти.

У нас есть категория профессиональных чиновников — кадровые госслужащие, которые ни дня не работали в реальном секторе экономики 

Недавно председателем комиссии по делам женщин и демографической политике стала руководитель совета деловых женщин НПП «Атамекен» Лаззат Рамазанова. Но если посмотреть ее биографию, она всю жизнь работала на госслужбе. К категории деловых женщин ее отнести сложно, кроме как по должности в «Атамекене».

Досаев — лучший министр?

— Это серьезное препятствие для получения такой должности?

— У нас часто возникают ситуации — раз человек имеет экономическое образование, значит, условно, может работать министром экономики. А реальный опыт работы может быть ни о чем.

Посмотрите на министра Алексея Цоя. Врачом он работал относительно недолго. Был главврачом поликлиники в Астане, дважды возглавлял Медцентр Управления делами президента.

Я не говорю, что министр здравоохранения должен уметь лечить больных, но иметь представление, как организован сам процесс, он должен

У нас все время возникает такая коллизия в наличии профессионального опыта. При этом, говоря о том же минздраве, специалисты называют лучшим министром Ерболата Досаева. Единственного человека, который никогда до этого назначения не работал в системе здравоохранения. Он не был связан с местными кланами. А в нашем здравоохранении есть и «научная мафия», и региональные тусовки, которые между собой воюют.

Министры здравоохранения обычно лавировали между ними или к какой-нибудь из них примыкали. А Досаев, будучи не связанным ни с одной из этих группировок, спокойно выстроил работу министерства, за что ему многие признательны. И хотя он ушел в отставку по отрицательным причинам, успел решить множество вопросов, которые до него не решались годами. Единственный вариант разрешать конфликты между работниками отрасли — периодически их чередовать.

Сам себе специалист

— Зато цифровизацией в Казахстане занимались все кому не лень. Не так ли?

— Да, был отдельный вице-премьер, есть отдельное министерство, есть профильный госхолдинг, есть нацкомпания. Во всех министерствах есть департаменты по цифровизации. Сейчас вводятся штатные единицы вице-министров по цифровизации.

Однако это не спасло ни миздрав, ни минобразования от критики по поводу эффективности информационных систем.

В критический момент выяснилось, что ни та, ни другая не работают. Логично, что последовали вопросы 

Буквально на днях в прессе было сообщение, что в столице люди стали получать новые квитанции с большим количеством жильцов, которые там и не жили, и не прописаны. В ответ на претензии сказали, что просто идет объединение систем. В одной из них оказались прописанными старые жильцы. Сколько у нас таких систем и сколько может длиться этот процесс постоянного поиска механизма их сопоставления?

— Раз мы говорим, что некоторые назначения вызывают вопросы, не получим ли на выходе проблемы на этих участках? Может эти люди лучше сидели бы ответсекретарями, чем профильными вице-министрами?

— Если речь о минздраве, ситуация отчасти связана с тем, что сейчас в ведомстве работают силовые структуры. Они изучают, как шла цифровизация. Мы-то уже все примерно понимаем, как она шла. Вице-министр арестован, расследуются уголовные дела, поэтому особо желающих сесть в это кресло нет. Это как ситуация с ФОМС образца 1995 года. С концепцией обязательного медстрахования были согласны многие, но на пост директора никто не соглашался, потому что все знали — место расстрельное.

Вообще, при желании организовать рабочий процесс можно. Неважно, что человек никогда не работал в этой сфере 

Мы видим, что у нас цифровизацией занимаются дипломированные IT-специалисты, но результат оставляет желать лучшего.

Когда нельзя, но надо, то можно

— Например, АО «Национальные информационные технологии» — полностью государственная компания. Ей было передано право на разработку и ведение сайтов министерств, акиматов и прочих ведомств. Худо-бедно разработали единый портал, где рубрификатор оказался очень неудобным. Когда портал зависает, все госорганы остаются без работающих сайтов. А на это были выделены немалые деньги. Но то, что разработано в итоге, мягко говоря, не отвечает специфическим условиям ведомств. Тем не менее их добровольно-принудительно туда перегоняют. Смысл был в этой реформе при такой корявой реализации?

Говорят, решение о разработке портала было не потому что нужно. А потому что компанией руководил племянник жены бывшего премьера

Мнение специалистов в учет не принималось. Так и вышло, что у многих ведомств, того же Счетного комитета, пропала отчетность. Может быть цифровизацией надо заниматься не только лучшим IT-специалистам, но и специалистам более широкого профиля?

Недавно я был на слушаниях в мажилисе. Минздрав доблестно отчитался о выплаченных врачам 88% пособий. После разговора выяснилось, что речь идет не о 88%, а о 23%. Шла дикая манипуляция цифрами.

Я задал вопрос министру, почему они собираются сносить 40 старых больниц, а вместо них строить 16 якобы новых? Причем, по условиям этого проекта, а это государственно-частное партнерство, строительная организация после завершения стройки будет управлять и самой больницей.

Вместо того, чтобы дать какой-то комментарий, минздрав не нашел ничего лучше, чем сказать, что все 40 больниц в ветхом состоянии

Ну если целых 40 больниц страны находятся в ветхом состоянии, давайте выясним, почему это произошло? Ведь на их ремонт выделялись деньги. А если состояние реально нормальное, тогда другой вопрос — зачем вся эта затея?

Вместо государства у больниц будет частный оператор, а это гигантский удар под дых нашей системе здравоохранения

Не говоря уже о гигантской потенциальной коррупционной составляющей. Заметьте, эту идею двигает уже второй министр здравоохранения, но никто не может дать ей адекватную политическую оценку.

Перемена мест решает

— По идее, вице-министры — это команда министра. И у нас, как правило, наличие экономиста на должности министра здравоохранения объясняют тем, что министр организатор процесса. А его подчиненные как раз и выполняют всю профильную работу. Нынешними реалиями оправдана такая практика?

— В малой степени да. По ситуации в минздраве мы видим, что в руководящем составе люди с медицинским образованием, а толку мало. Также и с цифровизацией. Когда стали выдавать 42 500 тенге, портал минтруда обвалился. Сначала это связывали с плохим интернетом.

Из-за низкой оснащенности сельской местности интернетом и компьютерами статистика делается за счет городов. Так что, если верить цифрам, мы все героически преодолели

И если специалисты ничего не добились, может заменить их другими, со свежим взглядом и опытом работы в политической системе? Может посмотреть на все иначе и принять решение, которое узкие специалисты принять не в состоянии?

— И объединить людей для реализации поставленных задач.

— Да. К примеру, по силовикам. Сидели у руля профильные чекисты или полицейские, а уровень преступности и коррупции не падал. И тогда в систему вводили людей со стороны. Цель — посмотреть изнутри, что же там наворотили узкие специалисты?

По идее, мнению специалистов принято доверять. Но по факту система не работает годами. Потом приходит человек со стороны и здраво решает какие-то вопросы

Понятно, что допускает какие-то свои ошибки, не зная тонкостей специфики, но в целом меняет показатели системы в лучшую сторону. Идут жалобы, доносы — нами, генералами, командует без роду без племени — и министра снова меняют на «своего». Тот, типично исправляя ошибки предшественника, допускает массу своих. 

Такие ситуации можно исправить, только постоянно чередуя. Как с акимами. Местный аким вроде хорошо, он знает местную специфику. Но, будучи местным, он успевает обрасти и местными связями. Когда приходит аким со стороны, он уже объективно смотрит на всю проблематику, на него трудно повлиять. И так чередуются свои-чужие, потому что без этого система не работает.

Чиновники без контроля

— Что самое интересное, публичных отчетов от контролирующих органов из года в год становится все меньше. Заметили?

— Конечно, заметил. Мои коллеги сейчас анализируют работу ревизионных комиссий в регионах за последние годы. И выясняется, что проверок особо-то и не было, нарушения выявлены смешные. Зная, какой объем хищений происходит в бюджетах всех уровней, борьбы с ними нет.

Если даже какие-то нарушения и выискиваются, нет шансов на передачу дел в правоохранительные органы с принятием решения

Счетный комитет по контролю за исполнением республиканского бюджета существует с 1996 года. Не помню ни одного случая, чтобы нарушения на триллионы тенге были переданы для их правовой оценки. 

— При Омархане Оксикбаеве хотя бы заявляли о нарушениях публично. Сейчас вообще будто ничего не происходит.

— На самом деле происходит. Государственный финансовый аудит (бывший финконтроль) раньше публиковал ежеквартальную развернутую отчетность. Теперь раз в полгода идет не всем понятная инфографика.

Естественно, когда чиновников не контролируют, даже самые добропорядочные не только перестают работать, но и начинают задумываться о личном обогащении

Других ведь не сажают, а чем они хуже? Такая возникает логика.

Как корабль назовешь…

— Три заместителя председателя нового Агентства по защите конкуренции — люди широкой публике совершенно неизвестные. Откуда они взялись на столь высоких постах?

— У антимонопольного ведомства и защиты конкуренции в Казахстане тяжелая судьба. Сначала оба направления были в одном агентстве. Потом их разделили на два самостоятельных. Затем появилось Агентство по защите прав потребителей.

В 2015 году при очередном слиянии министерств все три направления объединили в один комитет — по регулированию естественных монополий, защите конкуренции и прав потребителей.

Комитет при министерстве — это уровень чуть выше министерского департамента. И на него спихнули функции трех самостоятельных агентств

Вопросами, которыми раньше занимался председатель агентства, стал заниматься один из трех заместителей председателя комитета. Уровень упал очень резко. Потом комитет снова дробили. Все это время им руководил Рустам Ахметов. Его заместители несколько лет были вне поля зрения.

Наконец, защита конкуренции стала самостоятельной в виде агентства. Ахметова назначили первым заместителем председателя. Два других зама взяты из того же комитета, где и работали. Ничего странного не случилось. 

Однако те реформы, когда три огромных направления засунули в один комитет при министерстве, уже показали себя с плохой стороны

Еще Нурсултан Назарбаев в 2018 году давал поручение генеральному прокурору Кайрату Кожамжарову проверить деятельность монополистов. 

Со свойственной Кожамжарову тщательностью прокуратура перекопала отчетность и документацию, после чего по стране резко снизили тарифы. Прецедент для их снижения был серьезным — его выявила прокуратура. Вопрос, почему антимонопольный орган при правительстве все это допустил? Вопрос был в статусе антимонопольного органа. У нас с вице-министрами особо считаться не принято, а с председателями комитетов и подавно.

Надолго ли счастье?

— Статус АЗК подняли, теперь у агентства больше возможностей. Не заговорят ли скоро, что в стране опять раздули число министерств?

— Наш госаппарат развивается, согласно двум тенденциям — хлопок-сжатие. В 2015 году сжали министерства так, что до сих пор разгрести не могут.

Строительство и транспорт пропали в недрах мининдустрии. Чрезвычайные ситуации — в МВД. И так далее. С тех пор аппарат стал расти. Создано новое министерство информации и общественного развития, Агентство по финнадзору, минторговли и интеграции. Еще парочка, и действительно снова скажут — что-то много министерств, давайте-ка сокращать.

— Опять важные сферы затонут в недрах комитетов, а потом все начнется сначала?

— Да. Сколько реформ прошла санитарно-эпидемиологическая служба, со счету сбились даже ее работники.

А ведь за время всех этих пертурбаций теряются люди, идеи, бюджеты, документы, материалы проверок и желание работать

Благо, воссоздают адекватные должности. Надолго ли подняли перечисленным важным направлениям, судить не берусь. Может года два продержатся и то хорошо.