Загадочная смерть 6-летней девочки: кто тормозит следствие?

9 мая 2019 года 6-летняя алматинка Лиза отправилась в гости к своей маме (после развода родителей она проживала с отцом) — и спустя 3 дня погибла там, в доме, где находились несколько взрослых и детей.

Ее истерзанное тельце со множеством рублено-резаных ран поздно вечером привезли в Центральную городскую клиническую больницу Сергей и Марина Рыжаковы — дедушка и мама. Позже врачи, имитировавшие реанимационные действия, признались в полиции, что ребенок был доставлен в состоянии биологической смерти с температурой тела 32 градуса.

Полиция до сих пор не нашла виновных в убийстве, зато уличила некоторых фигурантов в лжесвидетельстве и оказании давления на следствие

Папа и бабушка девочки Александр и Алла Пылаевы все это время с момента трагедии посвятили поиску правды.

Старые новые экспертизы

— Алла, в феврале, когда я готовила первую публикацию, было известно об аресте садовника Ухтама Махмудова и подозрении в лжесвидетельстве дедушки и бабушки Рыжаковых. А еще, что следствие намерено выехать на Украину для допроса старших брата и сестры Лизы по матери. Как сдвинулось следствие с того времени?

— Проводятся дополнительные экспертизы.

— Предыдущих недостаточно?

— Комплексная экспертиза о времени и причине наступления смерти, механизме образования ран, на которую ссылаются Рыжаковы и их адвокат Изабуллам Авутов, вызывает сомнения. В таких случаях назначается новая экспертиза с тем же списком вопросов. Мы с сыном потерпевшие по данному уголовному делу, всего дел три. К тем двум процессуально мы отношения не имеем, там потерпевшая сторона государство.

Какие-то подробности Александр узнает со слов адвокатов Марины. Когда в мае мы давали пресс-конференцию, та сторона мне рассказала, что у Лизы на голове нашли след от решетки радиатора автомобиля

А на арке автомобиля в ночь на 13 мая была обнаружена кровь. То есть причина смерти установлена — перелом шейных позвонков с помощью борцовского приема. А теперь возник некий след от некоего автомобиля.

Алла Пылаева, фото с сайта almaty.tv

Что именно делает следствие, я не знаю. Мне не докладывают, чтобы не было утечки информации и возможного воздействия на экспертов.

Шестеро взрослых, находившихся в доме в момент гибели Лизы, твердят одно — ничего не видели. Люди, имевшие опыт следственной работы, рекомендуют нам добиться получения информации от мобильных операторов, кто где был в тот день. Над камерами работать, которые давно в доме Рыжаковых по периметру установлены. Уверена, что все это давно сделано.

Что самое интересное, у той стороны есть все первоначальные материалы по делу. Недаром же эксперта Эдуарда Метелева недавно водворили в ИВС за лжесвидетельство

Как я поняла, к одной из экспертиз он имел отношение. У него, кстати, нашли фотографию экспертизы по нашему делу. Нам не докладывают, какие именно мероприятия проводит следствие.

С одной стороны, мы видим, что шестеро взрослых ничего не говорят, так как, якобы, ничего не видели. С другой — стремление следствия найти истину техническими методами. Если данные телефонов и камер не помогают, детали преступления определяет именно экспертиза.

Никто ничего не видел

— Есть в деле экспертизы, противоречащие друг другу?

— Таких нет, но в одной, к которой как раз имел отношение Метелев, появились следы собаки. Якобы хаски пыталась вытащить Лизу из-под статуи и нанесла такие повреждения. В деле творится настоящий дурдом. Рыжаковы уже стали обвинять Александра.

Они уже не отказываются от версии убийства, просто пудрят мозги, будто он перелез через забор и убил свою дочь

Экспертизу нельзя обмануть. Все заключения подтвердили одно и то же время наступления смерти — не менее 5 часов до того, как ребенка привезли в больницу на реанимацию. И что бы нам ни рассказывали о пицце, получасе без внимания, но Лиза в доме Рыжаковых уже мертвой пробыла 4-5 часов.

— Наукой доказано, что 32 градусов тело достигает спустя как раз 4-6 часов после смерти.

— И садовник Ухтам Махмудов на первоначальной видеозаписи говорил, что мыл Лизу. А в суде, когда рассматривали меру пресечения за лжесвидетельство, уже утверждал, что не мыл.

То есть к тому моменту, когда после убийства прошло несколько месяцев, он уже наизусть выучил слова деда Лизы — Сергея Рыжакова

Кто-то же помыл ребенка — на ней при таких травмах не было ни капли крови.

Родные убитой и изувеченной 6-летней девочки просят президента о помощи

— Допустим, трагедия произошла случайно, никто Лизу убивать не хотел. Но кто-то же в семье маньяк, получается, так изрезать ребенка?

— Не знаю, и никто не знает.

От правды не убежишь

— Сколько времени спустя с момента трагедии старшие дети Марины оказались на Украине?

— Кирилл был в Киеве уже 16 мая, есть доказательства. А Соня примерно в те же дни сначала оказалась в Беларуси, а потом на Украине. Причем о ее выезде из Казахстана нет даже отметки пограничной службы. Я задаю вопросы следствию, но ответов пока нет. Возможно, ее вывезли не по паспорту, а по свидетельству о рождении.

— Значит, должна быть отметка о выезде сопровождавшего девочку лица.

— Мы не знаем, кто ее вывез, нам не говорят. Но то, что Соня и Кирилл в Киеве, 100%.

— Есть информация, что Сони в тот день дома не было, она точно ничего не видела. А вот Кирилла допрашивали в присутствии психолога и дедушки, Сергея Рыжакова. Как было на самом деле?

— Не могу сказать, кто был с ним на допросе — Марина или Сергей. Его допрос выглядел так: Кирилл рассказал уже известную историю с пиццей, больше его ни о чем не спрашивали. То есть нельзя его задерживать, он маленький, как родители сказали, так и произошло.

— Ему же тогда было 14 лет, это возраст наступления уголовной ответственности?

— Да, по особо тяжким статьям.

— То есть следствие с первых дней допускало ошибки? Или это свидетельство того, что на него давят с самого начала расследования?

— Первого следователя, результат допроса которого мы видим, наказали за халатное отношение к делу. Поскольку муж второй дочери Рыжакова — Андрей Шмаков — бывший сотрудник органов КНБ. Ему подчинялись опера и следователи городской полиции, по коридорам ДВД он расхаживал как у себя дома.

В период карантина и в неприемный день он был у Каната Таймерденова, хотя мы с сыном к нему попасть не смогли

Шмаков — свидетель по делу о гибели Лизы. Свидетель не может интересоваться ходом следствия, если не затронуты его права. А права Шмакова в данном случае не затронуты. Значит, его визит к начальнику городской полиции контакт не процессуальный. Поэтому в отношении Шмакова есть дело о воспрепятствовании следствию.

Препятствия для допроса

— Не так давно следователя, намеревавшегося допросить в Украине старших детей Марины, пограничники не выпустили из страны. Под каким предлогом?

— Под предлогом того, что отсутствовал некий приказ, подписанный премьер-министром. Хотя двое других граждан Казахстана спокойно вылетели. Следователь ехал по международному поручению, со всеми бумагами, но у него не было справки от премьер-министра.

— С каких пор существуют такие требования?

— Якобы из-за карантина. Вроде такую бумагу должен был дать руководитель госкомиссии при правительстве. Но ее возглавляет не премьер-министр, а его заместитель. В «Эйр Астане» мне вообще сказали, что после снятия режима ЧП никаких таких бумаг для вылета не требовалось. Следователь не вылетел до сих пор.

— Есть информация, что дедушка Лизы Сергей Рыжаков выехал из страны. Как это получилось, если он вместе с супругой и садовником проходит по делу о лжесвительстве?

— Он в Италии с весны. Как выехал, не знаю. Он не подозреваемый по делу о лжесвидетельстве. Уголовное дело возбудили в ноябре, садовника признали подозреваемым только в январе, а Рыжакова так и не признали.

Это значит, что в ложных показаниях Ухтама Махмудова следствие нашло признаки уголовного правонарушения, а в показаниях Рыжакова — нет

Зато вместе с садовником проходит его супруга Леонарда. Ее признали подозреваемой, когда Сергей Рыжаков уже выехал из страны. Как там идет следствие, не знаю, я не сторона по делу о лжесвидетельстве.

— Недавно стало известно, что садовника из ИВС выпустили под залог. Как это возможно? Где он живет, также у Рыжаковых?

— Да, его выпустили под залог. Водитель Рыжаковых внес 1,5 млн тенге. Насколько мне известно, у него появился дом в Каменке, куда он перевез из Узбекистана всю семью.

Защита есть — защиты нет

— У садовника те же адвокаты, что и у Марины, хотя она признана потерпевшей, а он подозреваемым. Как такое возможно?

— Были те же. Изабуллам Авутов и Мурат Джалилов сначала участвовали в деле на стороне Марины.

Затем они стали защищать Ухтама после возбуждения дела на него. За это нарушение их отстранили от обоих дел

Правда, право защищать Марину они восстановили через суд.

— Александр а вы поднимали вопрос, почему мама, в доме которой погибла дочь, вдруг не подозреваемая, а потерпевшая?

— У нас такое законодательство. Любое лицо, которому причинен вред, является потерпевшим. Мы же не можем оспорить, что Лиза ее дочь и ей причинен вред. Марина просто потерпевшая. А мы с моей мамой представители интересов Лизы. Других представителей ребенка нет.

Александр Пылаев, фото с сайта bureau.kz

Начав говорить, Марина частично говорит правду — про полный холодильник еды и так далее. А я спрашиваю органы опеки о небезопасных статуях, но мне отвечают, что их уже демонтировали. А то, что дело заведено по статье «Убийство», органы опеки не волнует. Они не защищают детей.

Когда шло определение места жительства Лизы, в качестве своих доводов я говорил, что в доме Рыжаковых дети часто травмируются

Не потому что родители плохие, а потому что детей много, а все взрослые заняты. Я привел доводы, что могу обеспечить дочери защиту, а они не могут. И к ним не пошли с проверкой — семья-то богатая. А в итоге вот что произошло.

С чего вдруг Марина стала говорить журналистам, что я злой? Потому что после гибели Лизы я ходил в прокуратуру и органы опеки с жалобой на их действия. Они шарахались от меня, как от огня: «Мы боимся Александра!». Конечно, бойтесь, у меня ребенка убили, потому что вы не выполнили свои прямые обязанности.

От любви до ненависти?

— Поговаривают, будто старшие брат и сестра Лизу недолюбливали и что она периодически возвращалась из дома мамы с синяками на теле.

— Соня очень любила Лизу. Кирилл — первенец, на нем сильно сказался развод матери с отцом, все-таки ему было три года. Он сильно ревновал из-за того, что у Лизы есть и мама, и папа, а у него нет. Меня Соня называла отцом, у нас были прекрасные отношения. Она часто рассказывала, что кто-то дома обижал Лизу.

В 2016 году я обратил внимание, что после поездки в дом мамы Лиза до мяса сгрызла ногти. А чуть позже и вовсе приехала с синяками на шее от пальцев

Есть фотографии. Я поругался с Рыжаковым, а он сказал, что дети играли. С Мариной на эту тему говорить бесполезно, у них главный в доме дед. После того случая я прекратил с ним общаться. Не знаю, можно ли считать ревность 14-летнего ребенка, лишенного родительской любви, мотивом для преступления.

— Что, по-вашему, мешает следствию определить круг подозреваемых?

— Сложность в том, что первичный осмотр места происшествия был проведен из рук вон плохо. И в этом Рыжаков частично прав. Пришли, а перед ними особняк и приличная семья.

А когда через месяц после смерти Лизы появились результаты первой экспертизы с версией убийства, по горячим следам установить истину уже не удалось

Было много упущений, за что первый следователь и понес дисциплинарное взыскание. Дело неоднократно летало в МВД, по нему неоднократно давались указания.

— Есть намеки, что дело хотят прикрыть или списать на несчастный случай?

— Если бы могли, уже бы списали. Они не могут, но дело волокитят. Трагедия случилась на закрытой территории, где находились пятеро детей и шестеро взрослых. Если бы следствию не мешали, точка уже давно была бы поставлена.

Общественная защита

С первых дней на помощь папе и бабушке Лизы Пылаевой пришли общественные защитники Дана Орманбаева и Александр Цой. Следом присоединились активисты фонда НеМолчи.kz. Они морально и психологически поддерживают семью Пылаевых, а также активно содействуют им в поисках правды. Того же общественники добиваются и от детского омбудсмена Аружан Саин. Портал 365info обратился к ней за комментариями.

Аружан Саин

— От имени уполномоченного по правам ребенка за время следствия направлено несколько запросов в правоохранительные органы, — поясняет Аружан Саин. — Получены ответы из Генеральной прокуратуры и департамента полиции г. Алматы. И поскольку это материалы закрытых уголовных дел, необходимо соблюдение тайны следствия. Разглашать ставшее мне известным в полном объеме я не вправе.

Исходя из полученных ответов, я могу сделать вывод, что в результате проведенных экспертиз факт насильственной смерти установлен

Есть и трудности, связанные с нежеланием сотрудничать со следствием со стороны ряда лиц. В связи с этим срок расследования продлен. Важен тот факт, что работа продолжается, уголовное дело не закрыто, следствием назначены дополнительные экспертизы. Поэтому у меня нет оснований предполагать, будто расследование искусственно затягивается с целью увода лиц, причастных к смерти ребенка, от ответственности. Об этом свидетельствует также, что дело как квалифицировано по статье 99 УК РК (убийство), так и расследуется.

Общественные защитники детей в лице фонда НеМолчи.kz, а также
журналист, автор книг о детях и активист Дана Орманбаева приглашают Аружан Саин к открытым дебатам, предлагая вынести на повестку ряд острых тем. Они готовы к цивилизованному диалогу и готовы поделиться конструктивными идеями.