Карантин спас Нацбанк — надолго ли?

В Москве нашли баланс

Это стало очевидным после решения Совета директоров Банка России 20 марта сохранить его ключевую ставку на уровне 6% годовых. Как признала его глава Эльвира Набиуллина, заседание Совета прошло нестандартно.

Во-первых, рассматривались разнонаправленные варианты решения по ключевой ставке, включающие как ее повышение, так и снижение.

Во-вторых, было принято не только решение по ставке, но и утвержден пакет мер по сохранению финансовой стабильности, поддержку граждан и бизнеса, кредитования экономики в условиях пандемии коронавируса.

При этом в Центробанке констатировали, что

события сейчас развиваются по иному сценарию, в отличие от базового прогноза в начале февраля

Так, неопределенность и беспокойство о дальнейшем развитии ситуации с коронавирусом могут провоцировать локальный повышенный спрос на отдельные товары с длительными сроками хранения и использования. Этот фактор делает динамику цен более волатильной, что может привести к росту инфляции и инфляционных ожиданий.

Курс рубля

Другой проинфляционный фактор – ослабление рубля. С другой стороны, в дальнейшем аналитики Центробанка прогнозируют ослабление спроса, что будет сдерживать инфляционные темпы.

Как заметила г-жа Набиуллина, в пользу снижения ключевой ставки было «наше понимание среднесрочных факторов динамики инфляции», опирающееся на преобладание дезинфляционных факторов в экономике в последнее время до начала периода волатильности.

Влияние этих факторов даже усилилось в период эпидемии и карантина, так как у людей теперь уменьшились возможности для покупки товаров и услуг, что в свою очередь создает негативное давление на бизнес и доходы работающих граждан. Кроме того, снизили свои ставки и центральные банки ведущих экономик мира, где также действуют такие дезинфляционные факторы.

Но в Центробанке еще полагают, что баланс краткосрочных рисков сместился сейчас в сторону проинфляционных, так как на инфляционные и девальвационные ожидания влияют сейчас ослабление рубля и риски дальнейшего снижения мировых цен на нефть.

Чтобы не допустить раскручивания инфляционной спирали, показано повышение процентных ставок Центробанком, которое также влияет на финансовую стабильность на внутреннем рынке.

В итоге таких рассуждений и было принято соломоново решение о сохранении ключевой ставки, которое в текущих условиях балансирует влияние факторов краткосрочного и среднесрочного характера, риски для инфляции, экономики и финансовой стабильности.

При этом г-жа Набиуллина пояснила, что

«после возможного временного повышения инфляции и снижения экономической активности в 2020 году в дальнейшем произойдет улучшение экономической динамики, а инфляция вернется к цели — вблизи 4% — в 2021 году с учетом проводимой денежно-кредитной политики».

Она также заявила, что такая логика при принятии решений будет использоваться и в дальнейшем, подчеркнув, что

«в отличие от изменения ключевой ставки, которое отражается на экономических процессах с лагом, регуляторные послабления имеют более быстрый и более адресный эффект, что важно в ситуации, когда нужно оказать оперативное и упреждающее воздействие».

О чем думали в Нацбанке?

Если следовать логике г-жи Набиуллиной, в Нацбанке при принятии внеочередного решения о резком подъеме базовой ставки до 12% годовых принимали во внимание лишь проинфляционные риски и поддержание финансовой стабильности. Другие же варианты действий по ставке, похоже, не рассматривались.

В пресс-релизе Нацбанка указывалось, что проводимая денежно-кредитная политика в рамках инфляционного таргетирования направлена на

• предупреждение распространения последствий внешнего шока на экономику страны,
• обеспечение макроэкономической стабильности,
• защиту тенговых активов.

Также было заявлено о приверженности режиму свободно плавающего обменного курса национальной валюты и проведении при необходимости валютных интервенций для обеспечения стабильности финансовой системы.

Эксперты предрекают кризис

В ответ эксперты сразу же подвергли резкой критике такие действия Нацбанка. По их справедливому мнению, подъем базовой ставки неминуемо приведет к подорожанию кредитных ресурсов и дестимулированию экономического роста наряду со спросом со стороны населения и бизнеса.

Они также отметили, что было бы логично поднимать ставку центрального банка в условиях экономического бума во избежание «перегрева» экономики и кризиса перепроизводства, но никак не в преддверии глобального кризиса. Критике подверглось и намерение Нацбанка проводить интервенции на внутреннем валютном рынке на фоне девальвации российского рубля к доллару.

Путаница нарастает

Ситуация стала совсем уж запутанной 16 марта, когда Нацбанк сохранил базовую ставку на новом уровне в 12% годовых и одновременно о намерении «способствовать формированию равновесного курса в соответствии с политикой свободного курсообразования и инфляционного таргетирования».

При этом в очередном пресс-релизе зачем-то напоминалось о решении ФРС США снизить во внеочередном порядке ключевую процентную ставку до 0-0,25%, влить краткосрочную ликвидность на $1,5 трлн и приступить к реализации новой программы количественного смягчения на общую сумму $700 млрд.

Говорилось и о якобы благотворном влиянии повышения базовой ставки 10 марта, оказавшем «превентивное воздействие на распространение паники на рынках и внесло своевременные коррективы в стратегии рыночных агентов, что позволило ограничить возникающие инфляционные риски и защитить стоимость тенговых активов».

Каким образом в течение всего 4 рабочих дней Нацбанк смог убедиться в таком выраженном позитиве? Загадка! Как и то, для чего в таком случае был в итоге отпущен 16 марта обменный курс казахстанской валюты к доллару, мгновенно переваливший за 440 тенге.

К тому же Нацбанку пришлось совместно с KASE активировать на бирже метод франкфуртского аукциона, ввести с 19 марта для обменных пунктов совсем уж нерыночные пределы отклонения курса покупки от курса продажи в 6 тенге для доллара и 7 тенге для евро. Примечательно, что

последнее требование спокойно нарушалось не только в обменных пунктах, но и в банках!

Неудивительно, что на этот раз эксперты уже не стеснялись в выражениях в адрес последних действий Нацбанка, назвав их «феерическим Fuck Up» и отрицательной словесной девальвацией.

Подсчитали они и первые тяжелые потери казахстанцев от снижения курса тенге за период 10-20 марта. По оценкам, в долларовом эквиваленте пенсионные активы ЕНПФ снизились более чем на $4 млрд, банковские тенговые вклады – на $3,5 млрд.

Нас спас Наурыз и карантин

От окончательного раздрая в действиях Нацбанк спасли пока «длинные» выходные по случаю Наурыза, не говоря уже о введенном в столице и Алматы карантине. А пока в Нацбанке отдыхали, 23 марта на заседании госкомиссии по чрезвычайному положению глава государства потребовал от правительства, центрального банка и руководства квазигосударственных компаний обеспечить стабилизацию обменного курса тенге через обязательную продажу части экспортной выручки на внутреннем валютном рынке страны, поэтапный возврат валютных депозитов госкомпаний в финансовую систему страны и выплату дивидендов государству нацкомпаниями за прошлый год в размере до 100% от чистого дохода.

В итоге на данный момент Банк России и Нацбанк сильно разошлись по ключевым параметрам своей деятельности. Между тем к 2025 году планируется запуск единого финансового рынка ЕАЭС с его наднациональным регулятором, базирующимся в Казахстане.

Но если Нацбанк и впредь будет вести себя столь непредсказуемо, шансы нашей страны на размещение этого регулятора и уж тем более назначение его руководителем казахстанского финансиста будут весьма призрачными.