Как Россия поделит триллионы от нефтяных сверхдоходов

Одним из важнейших элементов российской экономики является так называемое «бюджетное правило». Согласно ему, все сверхдоходы от продажи нефти дороже $41,6 за баррель отправляются в Фонд национального благосостояния (ФНБ). На 1 сентября размер российской «кубышки» достиг 8,2 трлн рублей.

Тратить эти деньги нельзя до тех пор, пока размер ФНД не достигнет 7% от ВВП. А это должно случиться уже в ближайшие месяцы. Поэтому власти начали думать, на что потратить средства.

«Лишних» денег окажется много: ожидается, что

в 2020 году из ФНБ можно будет инвестировать 1,8 трлн рублей (по текущему курсу это около 10,8 трлн тенге),

в 2021 году — 4,2 трлн рублей (25,2 трлн тенге). Для сравнения: затраты республиканского бюджета в Казахстане в следующие три года предполагаются на уровне 38,5 трлн тенге.

Обсуждение темы сводится к двум ключевым моментам. Первый – на что, собственно, тратить. И второй — стоит ли поднимать цену отсечения? По закону она ежегодно индексируется на 2%. Если поднять ее выше, вырастут и поступления в бюджет. Если правило смягчить, вырастут поступления в ФНБ.

Позиция кабмина

12 сентября вице-премьер РФ Антон Силуанов заявил, что правительство согласовало принципы инвестирования денег ФНБ. По его словам, накопленные нефтегазовые доходы будут вложены в крупные высокомаржинальные проекты внутри страны. Так как «не вкладывать деньги в нашу экономику невозможно». В России есть «интереснейшие шикарные проекты», которые без государственной поддержки на начальной стадии «туго запускаются».

«Им надо помочь. Надо вложиться в том числе и за счет возвратных денег ФНБ, через два-три года выйти, и этот проект получит дальнейшее развитие со стороны частников — и иностранцы, и наши», — сказал Силуанов.

Среди подобных проектов – создание промышленного кластера в Усть-Луге, портовом поселке Ленинградской области. Тут «Газпром» строит газохимический комплекс стоимостью 2,3 трлн рублей.

Еще один потенциальный проект — Арктик СПГ, подразумевающий добычу и сжижение газа в Ямало-Ненецком автономном округе. Его реализует НОВАТЭК, 23,5% акций которого принадлежат Геннадию Тимченко.

«Если будет необходимо участие государства, чтобы простимулировать интерес частных инвесторов, мы это можем сделать <…>  Почему бы не использовать средства ФНБ на эти цели? Это абсолютно коммерческие высокомаржинальные проекты, по которым нам [можно] войти на 15–20%», — объяснил Силуанов.

Часть средств пойдет и на финансирование зарубежных проектов, а именно предоставление кредитов зарубежным покупателям российской экспортной продукции. Это окажет поддержку российским производителям на международных рынках. Возможно, ФНБ заместит государственные кредиты, которые пойдут на инвестиции российских компаний: сейчас по такой схеме строит АЭС «Росатом».

Позиция Центробанка

На следующий день заявление Силуанова прокомментировала глава Центробанка РФ Эльвира Набиуллина. Ранее ее позиция сводилась к тому, что инвестирование средств в российскую экономику может привести к росту инфляции. А кредитование покупателей российского экспорта, по сути, ничем не отличается от инвестирования в России. При этом она выступала против высокой цены отсечения, но теперь вдруг изменила свое мнение.

«… Сейчас мы накопили определенную подушку. И если уже менять ФНБ, лучше это делать более прозрачным способом — возможно, через систему отсечки», — заявила Набиуллина на Сочинском форуме.

Речь о прозрачности зашла неспроста. Процедура инвестирования излишков ФНБ нигде не описана. Поэтому есть немалая вероятность, что будущее триллионов будет решаться на закрытых совещаниях. Повышение цены отсечения снизит поставки в ФНД, но повысит приток средств в бюджет, распределение которого гораздо прозрачнее.

Стоит отметить, что ранее с предложением повысить цену отсечения выступал и председатель счетной палаты Алексей Кудрин. Но поддержки не получил. Да и сейчас министерство финансов выступает против.

«Странно такие предложения слышать от Центрального банка. <…> Конечно, подрывать доверие к экономической политике мы не будем — изменение [бюджетного] правила не планируется», — прокомментировал слова Набиуллиной замминистра финансов Владимир Колычев.

На что еще можно потратить?

Общий инвестиционный вектор выглядит не очень логично. Изъятие части нефтяных доходов для вложения в газовые проекты вряд ли поможет снизить зависимость экономики от мировых цен на сырье.

«Сама концепция сохранения нефтяных доходов заключается в том, чтобы снизить риски и меньше зависеть от волатильности нефтяных цен. Когда средства ФНБ вкладываются в нефтяные или газовые проекты, общий смысл теряется. Подушка безопасности тратится впустую, а риски увеличиваются.    Если цены на нефть упадут, эти компании первыми упадут в цене», — говорит руководитель экономического департамента Института энергетики и финансов Марсель Салихов.

В качестве альтернативы некоторые эксперты предлагают инфраструктурные и социальные проекты. Это строительство дорог, портов, оснащение больниц современным оборудованием и т. д. Возможно, какие-то инициативы действительно будут реализованы. Но вряд ли на это пойдет значительная часть ФНБ.

При подготовке текста использовались материалы The Bell и РБК