Бывший советник Ельцина отправился в Африку, чтобы критиковать Китай

Сергей Ястржембский сегодня — режиссер. Но его фильмы, пусть даже о людоедах, все равно о политике.

Недавно Ястржембский получил премию Нью-Йоркского фестиваля за фильм «Кровавые бивни». Документальная картина снималась в Африке, но сумела задеть и Китай, и Папу Римского.

В основе «Кровавых бивней» — расследование

— Сергей Владимирович, многие люди понимают, почему человек идет в политику. Но немногие понимают, почему человек из нее уходит. Как вы оказались в кино?

— Я много раз отвечал на этот вопрос. На каком-то этапе своей политической карьеры мне показалось, что я испытал все, что можно в том мире государственной службы. На тот период ее у меня уже было в общей сложности 30 лет. 10 лет провел в Кремле, работая вместе с двумя российскими президентами. И мне показалось, что пока не поздно, надо попробовать что-то другое. Радикальные перемены в моей жизни произошли 8 лет назад. Я увлекался фотографией. За плечами уже было много профессиональных выставок, первые альбомы. Я хотел заниматься фотографией, но мне этого показалось мало. Тогда сделал выбор в пользу документального кино.

— Ваш фильм «Кровавые бивни» — журналистское расследование. Вы умудрились раскрыть кровавые замыслы контрабанды слоновой кости. Как вам это удалось?

— Фильм снимался 3 года. Это большая работа, большой коллектив. Только операторов было 30 человек. Съемки охватили 30 стран мира. Мы показывали всю историю, связанную с этим кровавым бизнесом — от места уничтожения слонов до рынков, на которые попадает слоновая кость. Цепочка от Африки до Китая. Китай, к сожалению, главное действующее лицо, в этом театре абсурда. Мы хотели показать все скрытые механизмы причин всплеска геноцида слонов. В дикой природе Африки их ежегодно гибнет до 100 тысяч. Поэтому нам надо было показать действующих лиц – браконьеров, бывших браконьеров. Людей, которые делают политику на кровавых бивнях. Это прежде всего террористические группы Африки. Самая известная — «Аль-Шабаб». Мы работали, искали контакты, использовали дружеские связи, связи с бывшими работниками спецслужб. На человека из «Аль-Шабаб» мы вышли через бывших сотрудников спецслужб Израиля. Старались снизить риски, какие-то моменты были чреваты неприятными последствиями. Но все обошлось.

— Насколько часто при съемках вы используете свои дипломатические навыки?

Сергей Ястржембский

— Постоянно. Дипломатия – большое искусство общения с людьми, которые являются носителями другой культуры, другой школы мысли, интересов. То, с чем сталкиваемся постоянно на съемках.  Дипломатические навыки приходилось использовать в беседе с вождями различных племен, уговаривая и договариваясь с ними на необычные съемки и цену за них.

— Насколько опасно снимать такое кино? Ведь во время таких съемок вы могли погибнуть.

— У нас все-таки не доходит до такого экстрима. Потому что на протяжении 8 лет киностудия «Ястреб фильм» сняла более 70 документальных фильмов. У нас была масса поездок в такие «медвежьи уголки», куда люди до сих пор не добираются. Это

потрясающая поездка к асматам – племени, населяющем глубинные районы индийской части Папуа-Новой Гвинеи. Это люди, известные своими людоедскими практиками

Чтобы туда попасть, надо было пересекать реки и какую-то часть океана. И жить там какое-то время. В такие поездки мы берем сопровождающих из местных спецслужб или власти рекомендуют взять кого-то. Для более спокойных поездок как правило есть зарубежные сотрудники, которых мы нанимаем на конкретные съемки. Они заранее бывают в точках, где мы должны работать и пошагово договариваются, что мы будем делать. Тогда мы работаем без сюрпризов для людей, которые нас принимают. Это важно.

Спрос Китая и предложение Африки

— Кто и что провоцирует массовое истребление слонов?

— Спрос. Спрос рождает предложение. Я уже говорил, что

главной фигурой в этой трагедии является Китай и китайские традиции потребления слоновой кости

Когда Китай еще был отсталой экономической страной, там не было так много богатых людей, способных покупать слоновую кость. Тогда и спрос на нее на международных рынках был небольшой. В 1970-е годы цена за 1 кг слоновой кости не превышала 10$. А относительно недавно она достигла 3000$ за кг. То есть превысила стоимость золота. Китай экономически очень вырос. Вам в Казахстане как об этом не знать. Соответственно,

экономические аппетиты Китая и китайцев сильно выросли

Большое количество обеспеченных людей захотели украсить свою жизнь предметами из слоновой кости. В даосизме, буддизме слоновая кость символизирует здоровье и процветание. Еще добавилось, что обладатель слоновой кости имеет определенный статус. Подарки, взятки делаются предметами из нее. Китайцы появились во всех странах Африки. Их сейчас там больше, чем европейцев за 400 лет колониального присутствия в Африке. Мы их видели во всех странах. Так в Африке вырос спрос на слоновую кость и другие товары из дикой природы. Есть прямая зависимость от появления китайских рабочих в этой стране и ростом браконьерства. Браконьерство растет пропорционально появлению китайцев. К сожалению, китайское правительство уделяет этому очень мало внимания. Они рассылают смс своим соотечественникам, уезжающим на работу в Африку. В аэропортах висят плакаты — нельзя покупать слоновую кость. Но этих мер недостаточно. Последние годы почти каждый день в аэропортах Африки арестовываются китайские граждане с контрабандой. Решение проблемы находится внутри Китая.

Сергей Ястржембский

К чему Ватикан призывает кенийцев?

— Но и Ватикан тоже является одним из заказчиков.

— В прошлом безусловно. Но Ватикан как государство, как носитель католических ценностей не является заказчиками слоновой кости. Но в католической церкви, в католической религии, особенно в таких странах как Филиппины, страны Латинской Америки, даже в Испании в прежние годы был культ предметов, сделанных из слоновой кости. Потому что католические священники, и об этом говорится в фильме, хотят отдать самое дорогое своему Господу. Самый дорогой из материалов – слоновая кость. И еще есть представление, что белая слоновая кость – это непорочность, чистота. Поэтому исторически все Папы Римские с удовольствием принимали подношения из слоновой кости. Но говорить, что Ватикан участвует в этом безобразии, мы не можем.

— А какая реакция была у Папы Римского, когда он посмотрел этот фильм? Он видел его?

— В 2015 году мы через дипломатические каналы смогли донести до понтифика информацию, что есть такой фильм. Мы снимали интервью его пресс-секретаря в Ватикане. Это было как раз перед его поездкой в Кению. А Кения – одна из двух стран в восточной Африке, где гибнет больше всего слонов. К нашему огромному удовлетворению, мы сделали версию фильма на 30 минут, он еще не был до конца готов для его Святейшества. Он посмотрел этот материал и впервые в истории Кении в Найроби, столице Кении, он часть своей речи посвятил защите слонов.

Папа Римский выступил с призывом прекратить покупать предметы из слоновой кости. Это один из непосредственных результатов нашего фильма. Мы этим очень гордимся

— Я видела трейлер к вашему фильму. Далай-Лама сказал, что ждет его выхода. Он снимался в кино?

— Далай-Ламу мы снимали в его резиденции в Индии. Он очень горячо откликнулся на идею фильма. Тогда мы были в разгаре съемок. Мы говорили о том, что буддисты повинны в истреблении слонов. Их спрос на слоновую кисть велик. Для производства амулетов и оберегов в Тайланде существует целая индустрия. Он согласился с нами, сказал, что есть разные школы. Он представляет буддистов Тибета и там нет такой популярности слоновой кости среди верующих. Но признал, что существует в других странах. Он просил быстрее закончить фильм и показать его по телевидению, особенно в Китае. Но я не думаю, что нам удастся показать фильм там.

— Будете пробовать?

— Пробовали направлять на фестивали в Гонконг.

— Почему?

— Это прямая критика. Не каждый фестиваль возьмется показать фильм, где есть прямая критика правительства этой страны.

— Все знают, сколько стоят съемки художественного фильма. А сколько стоили съемки «Кровавых бивней»?

— Это дорогой фильм. Здесь 30 стран. Включите сюда только транспортные расходы, пребывание и оплату работы команды, озвучку, оригинальную музыку. Масса статей расходов. Грубо говоря, 1 млн долларов.

— А кто и почему давал деньги на этот фильм?

— Этот фильм снят на спонсорские средства, которые мне на протяжении 8 лет выделяют компании и банки РФ. Мы используем деньги, полученные от продажи предыдущих фильмов.

Наркотики и лекарства для Ястржембского

— Я читала, что в Африке вы пробовали наркотический напиток аяуаско. Каковы ощущения?

— Вы немного перепутали. Это было в Южной Америке. И напиток не имеет отношения к наркотикам. В интернете много мусора.

— Лучше от вас это услышать. Что это за напиток?

— Аяуаско — это древний лекарственный напиток, сделанный из лианы, произрастающей в лесах Амазонии. Если сравнить, то это травы, которые используются народными целителями в народной медицине, они есть и в России, и в Казахстане. Это полынь, в Сибири есть волчья трава, собирают ее и в Якутии. Она помогает справляться с желудочными недугами. Напиток аяуаско используется шаманами, или курандо, как они называются в Латинской Америке. У каждого из них своя школа и рецептура его приготовления. Его начинают давать грудным детям, по каплям добавляя в материнское молоко для повышения иммунитета. У нас были съемки в Перу, снимали серию фильмов, которые будут называться «Шаманы современного мира». Сейчас мы по всему миру видим всплеск интереса к старой народной медицине, а шаманы – носители знаний в этой области. Мы хотели показать, как работают курандо в Перу. Мы снимали этого замечательного курандо в лесах Амазонки, как он собирает травы, корни лианы. Думаю, надо попробовать эти снадобья. Попробовал. Могу сказать, что какие-то физические проблемы смог решить. Я уже не раз бывал именно у этого человека. Очень важно не напороться на шарлатана. А вот

шарлатаны как раз подмешивают наркотические вещества для тех людей, которые склонны искать приключения

Но это не наш случай. Могу сказать, повышение иммунитета происходит очень заметное. Количество болезней, которые приходят с дождями и холодом – ангина, насморк, — просто снизились.

— То есть это лекарственный препарат? Не галлюциноген?

— Это пишут люди, ничего об этом не знающие либо нарвавшиеся на шарлатанов. В Санкт-Петербурге такие «лечители» проводили сеансы. Это бред, потому что напитки действуют на территории, где собраны травы. Скажу, что удовольствие от его приема вы точно не получите. Для меня принятие напитка раз в год — максимум, потому что он вызывает отвращение. Я даже начал морщиться, вспоминая.

— Я тоже, глядя на вас.

— Это народная медицина, которая веками доказала свою жизнеспособность.

— Это работает лучше, чем лекарственный препарат.

— В семье мы стараемся обходиться природными биологическими лекарствами – мед, травы, лимон.

Безумно красивые женщины Африки

— Мои коллеги попросили задать вам вопрос. В чем красота и эстетика африканских женщин? Чем они отличаются от азиаток и европеек?

— Очень коварный вопрос. Надо просто посмотреть несколько наших фильмов. В Африке есть народности с большим количеством невероятно красивых женщин. Особенно страны африканского рога. Это народности афар, исса в Эфиопии в Джибути. Дэвид Боуи – известный певец, недавно скончавшийся…

— Знаем такого.

— Его жена как раз из этих районов.

Дэвид Боуи с женой Иман и дочкой

— Красотка.

— Но в Африке красота идет рука об руку с кровью. Через насилие над собой добиваются нужного эффекта. Речь идет о скарификации или шрамировании. Женщины наносят узоры на свое тело. Мы снимали фильмы на юге Эфиопии. Это не христианская часть. Языческая. Там проживает 10 племен на границе с Кенией. Женщины украшают шрамированием свое тело, в том числе и чувствительные участки, с помощью друг друга. Девушка подцепляет иголкой от акации кожу и у ее основания делает надрез обычной бритвой.

— Это красиво?

— Делается рисунок. Восьмерка, цветок или геометрические фигуры. Десятки, сотни надрезов. Они заживают, получаются пупырышки. Это не татуаж, это следующая степень. Татуаж тоже есть, но это максимально болезненная процедура. Туда добавляют кусочки растений, насекомых, чтобы все получилось выпуклое. Поднимается температура, но потом все восстанавливается. Это картины на теле. И этим соплеменники отличаются друг от друга. Тело — полотно для рисования.

Шрамирование

— В этом красота. С лицом это не связано?

— С лицом тоже связано. В Эфиопии мы снимали, как прокалываются губы. Процедура проводится в возрасте 10-12 лет и старше. В губе делается дырка, в нее закладывается палочка. Диаметр палочки все время увеличивается, дырочка тоже. Туда вставляют глиняные тарелочки, сначала совсем маленького диаметра, потом больше и больше. Доходит до 16-18 см. Если вынуть эту тарелочку, губа будет висеть, как уздечка на лошади. В этом есть сакральный и практический смысл. Практический в том, что чем больше эта тарелка, тем больше скота получит семья в качестве выкупа за эту девушку. Условно говоря, жених за невесту должен будет отдать 16-18 коров, коз. А сакральный смысл: чтобы не попасть в руки торговцев, когда раньше были рейды арабских работорговцев внутрь племенной Африки, они себя так уродовали для того, чтобы сбить цену на себя как на товар. То же самое делали и с ушами. Висят уши до плеч. В присутствии чужаков девушки не имеют право вынимать из губы тарелку, но когда чужие уходят, вынимают конечно, потому что есть с этим совершенно неудобно.

Оппозиция в племени охотников на обезьян

— Очень своеобразные каноны красоты! Вы в Африке снимали племя людоедов.

— Не в Африке. Асматы в Папуа-Новой Гвинее.

— Каково цивилизованному человеку находиться в гостях у диких племен? Как вы с ними контактировали?

— Мне не повезло видеть абсолютно дикие племена. В нашем представлении это люди, полностью лишенные контакта с цивилизованным миром, не знающие даже о его существовании. Такие группы, я отслеживаю информацию, находились в последние годы только в Амазонии, в Бразилии. Правительство старается их обезопасить, потому что при соприкосновении с цивилизацией они погибнут, как это происходило везде. Мы приносим туда свои вирусы, болезни, к которым они не подготовлены. Мы приносим свои пороки, алкоголь, пристрастия к наркотикам. Это их уничтожает. Это сейчас происходит с моими любимыми бушменами в Африке, которых мы снимали в Ботсване. Полностью диких племен почти не осталось. Но с людьми, которые находятся очень далеко от цивилизации и не контактируют с ней каждый день, мы общались.

— Вы еще снимали охоту на обезьян в Непале.

— Было дело.

— Вы — единственный человек в мире, которому удалось это сделать?

— Если говорить о предметах кинематографической гордости, я думаю, у нас было два эпизода охотничьих обрядов, которые люди никогда не снимали в мире. В Ботсване мы снимали охоту бушменов на лошадях. Если вы покопаетесь во всезнающем интернете, не найдете информации о том, что бушмены использовали в охоте лошадей.

— Я видела, как вы их посадили на лошадь.

— Они отличные наездники. Я за ними угнаться по саванне не мог. Съемки были с вертолета. И второе – племя рауты, последнее кочевое племя в Непале, насчитывает меньше 100 человек. Они считаются поедателями обезьян. В их рационе обезьяны — священные животные, никто не должен видеть, как они охотятся, готовят и поглощают блюда из обезьян. Нам удалось только снять, как они охотятся. Запечатлеть, как они готовят мясо, мы не смогли их уговорить, потому что они говорят, будет проклятие духов предков, они лишатся благословения Небес и исчезнут.

— Но рискнули же показать вам охоту, несмотря на все страхи.

— Это к вопросу о дипломатии. Мы обнаружили с помощью наших разведчиков, что у них раскол в элите. Их всего 100 человек, у них есть король, который категорически отказался нам показывать. Оказалось, у него есть оппозиция — один из старейшин был недоволен королем, и у него есть единомышленники. Мы уговорили старейшину показать за определенную мзду.

Россия могла быть совсем другой

— Марк Франкетти, ветеран московской службы Sunday Times, пишет о вас: «Если бы люди, подобные Ястржембскому, стояли у власти, Россия была бы совсем другой». Как вы думаете, что он имел в виду?

— Надо к Марку обращаться с этим вопросом. Это же не моя точка зрения.

— Когда Ельцин представлял вас Гельмуту Колю, то последний сказал: «Ты нанял дипломата, чтобы он хорошо врал журналистам». Как часто вам приходилось обманывать представителей других стран?

— Он сказал, слышал, что я был послом и «…ты взял дипломата, которому очень хорошо удается обманывать журналистов». На что Борис Николаевич ответил: «Он не обманывает журналистов. Он все им хорошо объясняет». В этом ответе и есть мой ответ.

— Я иду по вашим интервью. В одном из них вы сказали, что считаете 90-е одним из самых лучших периодов в России. А что вам нравится в 1990-х?

— Я так считал и считаю по сегодняшний день. Если ретроспективно взглянуть, то это грустный распад СССР, но в то же время — это исчезновение коммунистической тоталитарной системы, уход в прошлое огромного количества запретов, открытие стран, образовавшихся на территории СССР, для мира, и мир открылся для них. У людей появилась возможность выезжать, выражать свою точку зрения. Огромное количество свобод обрушилось на их головы. Они к этому были не готовы. Это период невероятной свободы, невероятных надежд и возможности реализовать себя. Появилась среда, когда люди смелые и предприимчивые смогли независимо от государства начать свой бизнес, открыть новый театр, начать снимать фильмы, которые не нужно согласовывать с КПСС. Это свобода творчества. Как говорили в то время – интереснее читать, чем жить. Появилось огромное количество литературы, которую достали из ящиков спецхранов.

— Это да.

— С точки зрения надежд на будущее, с точки зрения невероятной эмоциональной окраски происходящего это фантастические годы. У меня это совпало с началом выхода журнала VIP, он и сегодня выходит. Я был директором департамента информации и печати МИД. Каждый день мы пытались показать новую Россию. Потом я стал послом России в Словакии. Поэтому 1990-е годы для меня особые.

— А что за история освобождения американских журналистов во время чеченской кампании?

— Американских журналистов я что-то не припомню. Французскую журналистку помню. Когда есть война, есть правила посещения журналистами зоны боевых действий. Во всем мире так. Не потому что это зловредная российская власть. Это было и в Ираке, когда американцы воевали с Саддамом Хусейном. У нас были свои правила. И те, кто их нарушал, попадали в руки наших силовиков. В данном случае мы освобождали из рук наших силовиков. Мы работали с ними рука об руку, поэтому договаривались очень быстро.

— Я знаю, что вы хотите создать Красную книгу народов континентов Африки.  

— Это звучало в контексте, что фильмы, которые мы снимали в 13-15 странах Африки, показали жизнь порядка 20 народов. Этого очень мало, потому что народностей в Африке невероятное количество. Даже если брать такие маленькие страны как Бенин или Кения — там 40-50 народностей. А если брать такие страны как Конго или Судан до раскола — то по 300-400 народностей в каждой стране. Поэтому такая задача не по плечу одному человеку. Но я говорю о том, что наши фильмы, которые фиксируют сегодняшнюю жизнь этих людей – культуру, традиции верования, — это и есть та самая Красная книга. Потому что этот опыт неповторим, он исчезает. Глобализация вторгается повсюду, раздавливает эти народы. Появляются мобильные телефоны, маечки голливудские, по которым все с ума сходят. Так называемый престиж, у каждого свой в зависимости от достатка. Снятое нами за 8 лет и есть часть Красной книги. Когда люди через 100 лет захотят увидеть, как эти люди жили, этих обрядов почти не будет. По этим фильмам они смогут представить жизнь и быт исчезнувших племен.

Видеоверсию смотрите здесь.