Жемис Турмагамбетова рассказала, за что простили Аблязова, Доскалиева и экс-генерала Асенова.
Турмагамбетова — член комиссии по вопросам помилования. На днях адвокат Джохар Утебеков раскритиковал работу комиссии, назвав ее непрозрачной. Причиной для критики послужило условно-досрочное освобождение Алмаза Асенова, высокопоставленного чиновника Министерства обороны РК, осужденного в 2013 году к 11 годам колонии строгого режима за крупную взятку. 6 мая 2015 года указом президента Асенов был помилован, срок наказания снижен до 5 лет.
Однако в открытом доступе этого документа нет.
Как работает комиссия по вопросам помилования? Почему на свободу выходят только избранные? Эти и другие вопросы мы адресовали исполнительному директору Общественного фонда «Хартия за права человека» и члену комиссии Жемис Турмагамбетовой.
— Жемис Утегеновна, почему работа комиссии закрытая? Нигде нет списка помилованных лиц, не говорится о датах заседания и прочих деталях.
— Состав комиссии известен. Что касается заседаний комиссии по помилованию, они проходят всего 4 раза в год, то есть один раз в квартал. Очередное состоится в конце сентября. На заседаниях комиссии по вопросам помилования обычно присутствуют как ее члены, так и приглашенные лица. Это представители комитета уголовно-исполнительной системы МВД РК, Верховный суд и Генеральная прокуратура также дают свои заключения.
Я неоднократно обращалась к представителям КУИС, что им следовало бы побольше готовить документов и объявить во всех учреждениях, что осужденные имеют полное право подавать прошения в комиссию по помилованию. Особенно это касается женщин, имеющих малолетних детей, и несовершеннолетних подростков.
Отмечу, что кроме женской колонии ЛА-155/4 в Жаугашты, другие женские колонии каким-то образом выпали из этого процесса. То ли женщины там не до конца имеют представление, о чем идет речь, то ли какие-то другие причины есть
Но от них крайне редко поступают прошения о помиловании. Если раз в год кто-то напишет, и то хорошо. Вообще-то члены комиссии готовы рассматривать все прошения, которые поступают.
— Получается, люди обращаются к вам не напрямую, а через КУИС?
— Через учреждения, где они отбывают наказание.
Прошение о помиловании должно быть зарегистрировано в спецчасти, затем учреждение и комитет уголовно-исполнительной системы дают свои заключения
Зачастую члены комиссии не смотрят на это заключение. Были такие случаи, когда человек только начинает отбывать наказание, а уже пишет в комиссию. Такие прошения, конечно, не рассматриваются.
— Сколько нужно отсидеть, чтобы иметь право обратиться за помилованием?
— Конкретного срока нет. Все зависит от того, какие обстоятельства были при совершении преступления. Лично я при рассмотрении всегда обращаю внимание на личность осужденного: прочитываю полностью все дело, затем начинаю изучать, все ли обстоятельства были учтены, особенно смягчающие.
Допустим, если у мужчины нет жены и остались малолетние дети, которые оказались в детских домах, либо такие же обстоятельства сложились у осужденной одинокой матери
Обязательно обращаю внимание на род совершенного преступления, какой срок наказания назначен судом и сколько уже отбыто, с кем остались дети, есть ли на свободе собственное жилье, имеет ли человек поощрения, каковы взаимоотношения с администрацией и другими осужденными. Нюансов очень много. В данном случае я говорю исключительно за себя. Для меня семейное и социально-экономическое положение просящего о миловании имеет первостепенное значение.
— К примеру, Владиславу Челаху дали пожизненное заключение. У него есть право обратиться в комиссию?
— Через 25 лет. Лично у меня дело Челаха вызывало, вызывает и будет вызывать ряд неоднозначных вопросов. Первое, что сомнительно в этом деле — не мог один немощный худенький солдатик совершить такое преступление. Мне кажется, что там все несколько по-другому.
Если вспомнить эту ситуацию на «Аркан Кергене»,
первое, что сказал глава государства, когда объявил в Казахстане по такому поводу первый в истории трехдневный траур, что это был террористический акт против нашей страны. И почему-то все постарались этот момент упустить. По делу Челаха нужно еще разбираться и разбираться
Сейчас дело ушло в комитет по правам человека ООН. Моя точка зрения такая: постарались у нас это быстренько закрыть, забыть. Поэтому если это дело где-нибудь всплывет, то уже совсем в другом качестве.
Наше законодательство допускает прошение о помиловании для такой категории дел только после отбытия 25 лет. Хотя лично я всегда говорила, что нужно идти согласно мировому опыту. В разных странах при совершении такой тяжести преступления обязательное отбытие назначенного срока варьируется. Где-то 8, где-то 15 лет. Я предлагала в нашей стране при пожизненном сроке особого режима дать возможность осужденному через 15 лет перейти на облегченный строгий режим, а затем и на общий. Но у нас до сих пор это не принято.
— Если комиссия усматривает в деле Челаха нарушения, она вправе сама инициировать вопрос помилования?
— Нет. Согласно Конституции, а именно подпункту 15 статьи 44, только президент имеет право инициировать помилование и издать соответствующий указ.
— Сколько человек было помиловано за историю существования комиссии?
— Ежегодно примерно 30-35 человек. Отмечу, что прошения о помиловании удовлетворяют не всем. Кому-то сокращают срок, чтобы человек мог быстрее попасть на условно-досрочное освобождение. Общее число помилованных зависит от того, сколько поступает прошений. А их очень мало.
— Известный адвокат Джохар Утебеков в интервью нашему порталу сказал, что ему известны только 3 случая помилования, да и те — бывшие высокопоставленные чиновники — Доскалиев, Баймаганбетов, Аблязов…
— Когда был помилован Аблязов, я не была членом комиссии. Но, по-моему, он признал свою вину и слезно клялся, что больше не будет совершать правонарушений. По Доскалиеву, насколько помню, мало что было доказано, доказательства были натянуты. Доскалиев — очень больной человек, который как ученый-медик имел огромнейшие заслуги, у него очень много своих медицинских изобретений. Он первым в Казахстане сделал сложную операцию на печень и фактически доказал, что она регенерируется. Во время рассмотрения дела Баймаганбетова я была в отъезде, поэтому не могу точно сказать, какие были аргументы в пользу его помилования.
Что касается вопроса помилования высокопоставленных чиновников, скажу, что
буквально в этом году было подано прошение бывшим заместителем акима Мангистауской области, задержанным и осужденным после жанаозенских событий, который не успел еще отсидеть
Человек фактически отмывал бюджетные деньги. Ему например, а он тоже высокопоставленный чиновник, было отказано в помиловании.
— Потому что еще не успел отсидеть?
— Даже не поэтому. А потому, что дела вот такого рода чиновников фактически и привели к той трагической развязке.
— Есть еще один пример, мы о нем писали. Бывший высокопоставленный чиновник минобороны, генерал Алмаз Асенов, который получил взятку свыше 1 млн долларов, был приговорен к 11 годам строгого режима. Однако указом президента о помиловании срок был сокращен до 5 лет, он уже вышел на свободу. Осужден в 2013 году.
— Да этого не может быть! Я не помню такое дело.
— Указ президента о помиловании вынесен 6 мая 2015 года…
— Заседания комиссии в мае 2015 года не было, это точно.
Но раз речь идет об указе, как я ранее уже говорила, есть 44 статья конституции, которая дает президенту право. Скорее всего, если помилование и было, то оно прошло мимо членов комиссии
Эта норма конституции, напомню, дает право президенту самому инициировать и своим указом помиловать. Могу предположить, что перед тем как президент подписывал этот указ, запрашивались заключения Генеральной прокуратуры и Верховного суда. И не забывайте, что с 1 января 2015 года вступил в силу с поправками новый Уголовный кодекс, по которому наказания за многие виды преступлений, особенно экономического плана типа взяточничества, были пересмотрены. Если человек решением суда вернул все средства, которые ему вменялись, то вид наказания может быть изменен.
— Может быть такое, что осужденный пишет персональное письмо президенту и он выносит свое решение в обход комиссии?
— Я же говорю, что президент имеет право. Конституция позволяет ему самому инициировать и помиловать. Я уже много лет состою в комиссии и, кстати, ни разу не было такого, чтобы наши рекомендации возвращались. Президент доверяет членам комиссии и их решению.
— Есть ли какие-то преступления, по которым комиссия никогда не поддерживала прошения о помиловании? Например, терроризм, педофилия и прочее?
— Пока ни по педофилии, ни по терроризму ни один документ к нам не поступал
От себя добавлю — я всегда против тех, кто осужден за мошенничество, особенно в особо крупных размерах. Люди, совершающие мошенничество, вызывают у меня стойкую антипатию, потому что обмануть группу людей и потом избежать наказания — так быть не должно.
В освобождении генерала Асенова сошлись фантастические факторы