Готовимся к олигархии! Прогноз Чеботарева

Следующая форма власти в Казахстане будет олиргахичной. Причем перейдет республика на эту модель правления уже через 3-4 года. Демократия же, по словам политолога Андрея Чеботарева, придет в страну еще нескоро.

Но просьбу прокомментировать итоги парламентских выборов и складывающуюся в стране политическую ситуацию, политолог вышел за рамки вопроса и дал пусть и неоднозначный, но интересный прогноз.

По его словам, в ближайшие годы Казахстан ожидают очень серьезные преобразования, и Нурсултан Назарбаев обозначил их еще во время президентских выборов в 2015 году. Имеется в виду конституционная реформа, которая предполагает передачу власти от главы государства парламенту и правительству.

— Понятно, что действующая власть своими полномочиями не поделится, следовательно, это будет происходить уже после, в так называемый пост-транзитный период. Речь идет о преемственности верховной власти, а не о том, что какое-то конкретное лицо будет исполнять обязанности второго президента. Скорее всего, мы увидим сильного преемника в лице парламента, правительства и президента, которые будут друг друга уравновешивать. А действия для закладки фундамента этой системы совершаются в этом году. И один из них – проведение досрочных парламентских выборов. Это было сделано для того, чтобы выстроить новый состав Мажилиса парламента, которому, по-видимому, на практике предстоит реализовывать и подготавливать базу для передачи этих полномочий. На данный момент у нас жестко централизованная система, режим личной власти, если называть вещи своими именами. А

следующий формат политической системы будет походить на то, что называется олигархическим правлением

— Не станем ли мы тогда похожи на Украину? Может, централизованная власть лучше?

— Централизованная власть приводит к застойному формату, который мы наблюдаем уже на протяжении какого-то количества времени. Мы радуемся даже этим досрочным выборам с предсказуемым результатом, но они хоть как-то оживляют политическую жизнь в стране, хоть у кого-то вызывают какие-то дискуссии, обсуждения, иначе был бы откровенный застой и ничего больше.

Я за то, чтобы мы вышли пусть не к украинскому, но к киргизскому варианту, когда депутаты от разных партий не просто сидят в парламенте и говорят каждый о своем, а как-то все-таки спорят

Если мы дойдем хоть до какого-то спора и дискуссий в парламенте, это уже будет шаг вперед.

— Какое-то время назад в Казахстане существовала партия «Асар». Она взорвала общественность, привлекла к себе много внимания, заслужила определенный вотум доверия, но не просуществовала долго. Почему это произошло, почему в Казахстане нет двух популярных, а может даже полярных партий?

— Потому что у нас есть установка правительства — все партии, которые не входят в формат управляемых, либо сливать с кем-то, либо ликвидировать. В прошлом году заявки подали 4 партии. Среди них были заявлены партия фермеров и даже партия фэйсбука, но власть сделала все, чтобы ограничить их. Власть в Казахстане боится многопартийности.

Общество в Казахстане хоть и пассивно, но уже научилось действовать вне каких-то традиционных рамок. Ему не нужно ни партий, ни даже НПО

Оно спокойно, по крайней мере, в Алматы, может помогать жертвам карагандинского наводнения, собирать деньги, может инициировать что-то, выступать против. Это альтернативные пути, и это, нужно сказать, работает.

— Насколько правительство и государство в целом заинтересовано в том, чтобы избиратели знали депутатов, которых они избирают, имели прямой доступ к ним?

— Ситуация действительно трудная и неоднозначная. Есть фактор пассивности населения — мало кто ходит на выборы, мало кто знает партии, хотя кто хочет может узнать об этом из интернета. Но народу это, по-моему, не надо. Если он не получает от них какого-то конкретно практического результата, то значит и нет таких партий для народа, — эти слова Андрей Чеботарев произносит со смехом. — С другой стороны, сами депутаты и последний Мажилис парламента, в котором было очень много случайных людей, не были заметны. Депутаты, грубо говоря, просто поработали как статисты. Да, были люди, чьи имена всегда на слуху, но опять же, к примеру, депутаты от партии «Ак Жол» говорили только о проблемах малого и среднего бизнеса, остальное их как будто не касалось. Более-менее хорошо отработали депутаты от партии КНПК, они поднимали актуальные вопросы. От партии «Нур Отан» та же Соловьева, Серик Сейдуманов, еще там пара-тройка человек что-то действительно обсуждали, а остальных мы просто не знаем, кто там вообще был, что они там делали? Если сейчас в Мажилисе будут люди, которые начнут выступать более инициативно, то и люди их будут знать. Конечно, стоит отметить, что у нас население смотрит на «Нур Отан» как на партию, в которую можно пойти пожаловаться, решить какие-то вопросы, если в госструктурах не получается. Особенно это касается старого поколения, кто прошел Советский Союз и знает, что такое партийная система. Они по привычке идут в «Нур Отан», в органы партийного контроля. А новое поколение казахстанцев по-другому мыслит, более прагматично. И если нет личных интересов, которые можно решить с помощью депутата, они не пойдут. Люди идут только жаловаться, просить квартиры и т. д.

— Может, стоит сократить число депутатов, раз большинство из них выполняет, как вы выразились, работу «статистов»?

— Я думаю, что сокращать ничего не надо. Надо вернуть мажоритарную систему, чтобы, по крайней мере, 50% депутатов избирались по партийным спискам, а другие 50%, как это было раньше, до 2007 года, по избирательным округам. Это будет способствовать и конкуренции среди отдельных людей, которые вообще ни в какой партии не состоят. И будет оживление реального политического процесса, пока наша власть бросается из крайности в крайность. Когда была сильная мажоритарная система, не давали места партиям, там было всего 10 мест. Потому сделали резкий шаг в другую сторону — отдали все партиям. В итоге ни та система не была совершенной, ни эта.

— Почему, несмотря на то, что коммунисты поднимают насущные темы в парламенте, вроде работу какую-то общественно-полезную ведут, их не очень любят в нашей стране? Почему партия непопулярна? Нужен ребрендинг?

— Ну, во-первых, сама партия неоднозначна, их же было 2, у них была конфронтация друг с другом до тех пор, пока в прошлом году Компартию Казахстана просто не закрыли решением суда. Теперь остались только народные коммунисты, но все-таки эта партия старого поколения, но даже среди пенсионеров не все поддерживают ее. Это уже не тренд. Другое дело, что они сейчас берут не идеологией марксизма и ленинизма, а акцентом на острые социальные проблемы, инициируют запросы правительства по поводу ипотечников, пенсионеров, еще каких-то вещей. И на этом они могут держаться. Но в принципе они свою нишу занимают и в парламенте, и в политическом поле. Их главная проблема в том, что они призывают бороться с капитализмом, но при этом лояльны к правительству, которое строит рыночную экономику.

Андрей Чеботарев