«Я не хочу ждать, пока погибнут люди» — аким Алматы Бауыржан Байбек

Новый аким Алматы пока не дал ни одного интервью СМИ, зато поговорил с блогерами. Фактически это можно назвать первым интервью Бауыржана Байбека: о пробках, авариях с трамваями и грядущей стройкой на границе Ботанического сада. 

Встреча c блогерами проходила не в люкс-ресторане, как это практиковал предыдущий аким Алматы, а в приемном зале акимата. Вместо особых блюд подавали только чай с молоком, к разговору привлекли многих казахскоязычных блогеров и соблюли гендерное равенство. И блогеров было приглашено не десять человек, а в три раза больше.

Бауыржан Байбек рассказал о программе развития города Алматы на 2016-2020 годы, которая разрабатывалась при поддержке международной консалтинговой группы McKinsey. Ее особенностью стало то, что в отличие от предыдущих она принимается открыто и будет публично обсуждаться с населением. Проект доступен в интернете на сайте almaty.gov.kz, горожане могут отправлять свои предложения на специально открытый для этого электронный адрес: [email protected].

На встрече, продлившейся больше трех часов, аким рассказал об основных положениях программы и ответил на вопросы собравшихся пользователей соцсетей. В этой статье приведены только некоторые моменты из выступления Бауыржана Байбека.

Об увеличении территории Алматы

«За последние пять лет население Алматы росло на 3% ежегодно, территория города увеличилась в два раза. В краткосрочной перспективе это несет риски. К нам приезжает все больше людей, социальная инфраструктура несет нагрузку, поэтому нам нужно быстро развивать районы, это в перспективе очень хорошо, потому что появится емкость рынка.

Для нас важно, чтобы Алматы оставался центром притяжения

О развязках, пешеходах и общественном транспорте

«Париж за последние пять лет сократил 14 000 парковочных мест. В Амстердаме, если не ошибаюсь, к 2030 году собираются сделать центр полностью пешеходным. Современные города понимают, что сколько бы ты не создавал условий для машин, пробки никогда не закончатся. Чем больше будет строиться дорог и развязок, тем больше люди будут покупать машин. Мы должны создать условия, в первую очередь, для пешеходов, общественного транспорта и велосипедов.

Только пешеходы создают добавленную стоимость. Если люди больше гуляют, то создают больше кафе и ресторанов, больше мест, где они могли бы отдохнуть.

Есть понятия «эффект развязки». Строительство развязки – дорогостоящее удовольствие, один такой объект обходится в 10-20 миллиардов тенге. Вы ставите развязку, два месяца население чувствуют разгрузку, а потом на ней снова заторы. Как ни парадоксально, создавая дороги и развязки, мы увеличиваем поток машин, заезжающих в город. Получается, мы создаем условия не для горожан, а для приезжих.

Нам всем нужно поменять сознание и зажимать пространство для автомобилей. Мы не можем сегодня сказать «не заезжайте», пока не создадим удобный общественный транспорт. В развитых городах мира из одной точки города до другой добираешься за двадцать минут, как бы далеко они не находились друг от друга, это международный критерий».

О трамваях

«Впервые на прошлой неделе журналисты и блогеры получили доступ в трамвайное депо. Это был суперсекретный объект, на который никого не пускали. На конец 80-х — начало 90-х пришелся трамвайный пик — тогда было 198 трамваев и 12 маршрутов. За тридцать лет осталось 14 трамваев, из них на ходу 11, иногда выходило 12 единиц. 2 маршрута с интервалом в 40 минут – это ностальгия, память, историческая ценность. Но это никак не транспорт. За время моего пребывания в Алматы произошли две крупные аварии. Мы не должны принимать решений на уровне эмоций, решения должны быть управленческими. Когда я узнал, что случилось всего три аварии на 12 трамваев — это еще куда ни шло. Но когда новый заместитель сходил, проверил и сообщил мне, что за девять месяцев было не три аварии, а сорок три…

Выяснилось, что руководитель приезжал на место аварий и деньгами закрывал все с целью не поднимать шум. Я понял, что по теории вероятности рано или поздно кто-нибудь погибнет.

Никто этого не хочет, я тоже не могу взять на себя такую ответственность. Пусть лучше меня критикуют за то, что я приостановил работу трамваев, чем я буду отвечать за трагедию с жертвами.

Мы решили приостановить трамваи, потому что они сейчас несут угрозу. Рельсы изношены, стыки не работают. Какой бы новый трамвай ни купили, его будет болтать, могут слететь колеса. Я встречался с коллективом депо. Одна женщина работает там тридцать лет, еще с советского времени. Она начала плакать: «Это история, я привыкла». Но надо двигаться вперед. Зарплату работникам сохраним, работу найдем, перепрофилируем. Мы сегодня купили 200 троллейбусов, из них 25% стоят. Троллейбусы дорогие. Почему стоят? Оказывается, переобучить на водителя троллейбуса трудно, никто за это браться не хочет. Мы переобучим сами и на период переобучения сохраним зарплату. «Для вас главное зарплата?» — спрашиваю у женщины. «Да», — отвечает, согласилась переобучиться.

Если мы хотим одну ветку восстановить, надо понимать, что каждый километр стоит денег. На это надо два миллиарда тенге. Речь даже не о модернизации идет, а просто чтобы сохранить. Это большие деньги, на которые можно купить 50 новых автобусов. Мы будем решать, куда такие средства эффективнее потратить. Я говорил, легкорельсовый транспорт в Алматы будет в любом случае. Мы работаем с ЕБРР, привлекаем иностранных экспертов, они дадут оценку, потом посмотрят емкость проекта, разрабатывается методология. И проект должен быть не за счет бюджета, а хотя бы 50 на 50 в рамках государственно-частного партнерства, с привлечением инвесторов. Сейчас обсуждаем. Может быть, пока восстановим одну трамвайную ветку по Толе би, но только если убедимся, что это безопасно. Может быть, этим 12 трамваям сделаем ребрендинг, как в Лондоне, поднимем старые фотографии, они будут ездить по Толе би как вид транспорта, но уже больше с историческим уклоном. И не с интервалом в 40 минут, а плотнее, чтобы быстрее ездили. Думаю, такое решение устроит всех горожан. Но повторяю, нужно сначала посчитать, изучить».

О кинотеатре «Алатау» и Макдональдс

«Я сам выезжал к этому кинотеатру и смотрел. Двадцать лет никто не хотел брать это здание. Когда появились мультиплексы, они умерли. Огромный зал для концертов не приспосабливается. За последние двадцать лет здесь была тысяча перестроек, здание в аварийном состоянии. Его перестраивали без документов — как мы переделываем квартиру, а потом перед продажей стараемся быстро привести все в порядок. Исторической ценности бывший кинотеатр не представляет. Я сам алматинец, знаю, там дешевый синий стеклопакет, алюкобонд, здание стояло двадцать лет и еще тысячу простояло бы. Приходил владелец и обрадовался, что наконец-то здесь что-то будут строить.

Я сам не сторонник американских фастфудов. В городе много маленьких забегаловок и шашлычных, с которыми мы воюем: какое мясо они жарят, чем кормят, откуда привозят, непонятно. А Макдональдс дает высокие стандарты качества. За рубежом семьи с большим количеством детей всегда считают по Макдональдсу, когда едут в другую страну. Студенты поступают так же. На человека семь евро, на ребенка — половина этой суммы. В любой стране мира ты можешь считать расходы на еду по Макдональдсу, будь это Индонезия или Китай. Туристам даже рекомендуют Макдональдс, потому что у них не обсчитывают. Правда, в Италии в Макдональдс жульничают... Я горой буду стоять за любое историческое здание. Но надо четко определять, что есть историческое здание, а что связано с нашими воспоминаниями».

О Ботаническом саде и музее современного искусства

«Это уникальное место площадью 103 гектара в центре Алматы. У города есть 2,17 гектара земли на стыке между Исламским центром и Есентаем, потом идет КазГУград, потом этот участок. После моего прихода три или четыре очень серьезные компании пожелали на этом куске построить многофункциональный жилой комплекс. Мы не дали. Поэтому вопрос очень быстро вынесли на градсовет. Пустая земля – лакомый кусочек, все хотят забрать. Это земля не Ботанического сада, это земля города. Сержан Жумашев, бизнесмены города хотят построить здесь Музей современного искусства. Мы отдали им эту землю, подведем инфраструктуру, они поставят музей, который войдет в международную карту музеев. Почему нужны знаковые объекты? Например, в Дубае ставят самый крупный парус и в город со всего мира приезжают миллионы туристов. Или в Бильбао едут в Музей Гуггенхайма, чтобы посмотреть этот архитектурный шедевр.

Со временем на проспекте аль-Фараби появится вход в Ботанический сад, который числится на балансе Министерства образования и науки. Недавно там проводили субботник: под кустами бутылки двадцать лет не убирались, все в запущенном состоянии. Во всем мире ботанические сады цветут и несут научно-познавательную функцию. Нам нужно решить вопрос собственности. Если Министерство образования и науки передаст ботсад в коммунальную собственность, то как город мы сможем привлечь инвестиции. Я недавно разговаривал с директором Ботанического сада, у них ежегодный бюджет мизерный, которого не хватает даже на поддержку чистоты в саду. Если мы хотим изменить Ботанический сад, тогда его нужно брать в коммунальную собственность города, привлекать общественность, людей, которые хотят восстановить и сделать нормальный научный сад, в котором будут гулять люди».