Казахстану страшны не беженцы, а свои, которые вернутся из Сирии — эксперт

Европу захлестнула волна миграции из стран Ближнего Востока. Комиссия ООН по делам беженцев зарегистрировала 4 млн сирийцев в статусе беженцев и обратилась к правительствам разных стран расселить 130 тыс. человек по всему миру до конца 2016 года. Готов ли Казахстан откликнуться на этот призыв? Готова ли наша страна вообще принимать беженцев?

Сейчас в республике 633 беженца, из них 92 украинца и 27 сирийцев, остальные — граждане Афганистана.

Айдос Сарым

– Если говорить про Сирию, то не самая большая проблема будет, если к нам приедут сирийцы в поисках лучшей жизни, – говорит политолог Айдос Сарым. – К тому же, если учесть, что мы географически удалены от Ближнего Востока и Северной Африки, то про огромный наплыв беженцев оттуда даже говорить не имеет смысла. Большая угроза будет,

когда начнут возвращаться те наши граждане, которые уехали воевать за ИГИЛ.

– Таких много?

– Если верить данным КНБ, то у нас не менее 300 семей уехали воевать в Сирию. Значит речь может идти как минимум о тысяче человек, которые уже имеют некоторые цели и определенные навыки.

– По официальным данным, у нас больше всего беженцев из Афганистана, а там тоже все время воюют.

– Опять же, это не те масштабы, с которыми столкнулась, скажем, Германия. Чтобы к нам добраться из Афганистана, нужно пересечь две страны, которые имеют свои проблемы. Потом Афганистан — это не однородная страна, а очень большая коалиция наций и народов. Северная часть в основном населена тюркоязычными народами, которые так или иначе уже много лет умудряются выживать и сохранять свою автономию, вот конкретно они в Казахстан не собираются — успокойтесь. Если вдруг будет пуштуно-таджикская война, то какая-то часть может отправиться в Таджикистан, а какая-то часть за лучшей жизнью — к нам, сюда. Но сказать, что у нас будет лучшая жизнь в ближайшие 10 лет, очень сложно. Может быть, относительно хорошая, но далеко не лучшая. Поэтому беженцы выбирают благополучную Европу и находят всевозможные ресурсы, деньги, чтобы добраться в Турцию, а оттуда- в ЕС, где есть законодательные и прочие возможности для получения статуса беженца.

К тому же у нас статус беженца не сильно котируемый.

Вы что-нибудь слышали о том, чтобы люди стремились на ПМЖ в Монголию или Непал? Вот мы примерно то же самое, может быть чуть лучше, но не намного.

– Но у нас ведь спокойно и безопасно, Казахстан многие считают образцом межэтнического и межконфессионального мира и согласия, мы собираемся войти в 30-ку самых развитых стран…

– Для беженцев важна не только безопасность, но и экономика, и социальная сфера тоже. На сегодня самые большие потоки трудовых мигрантов — из Индии и Пакистана, но как часто на наших улицах можно увидеть пакистанских или индийских рабочих? Конечно, находятся экстремалы, но их очень-очень мало.

Мы — некомфортная страна для иммигрантов

Нет у нас хороших условий для мигрантов, нет у нас соответствующих законодательных актов, у нас нет никаких обязательств перед комитетом ОНН по беженцам… Мы очень маленькая страна с очень непонятными законодательными условиями, и не надо переоценивать свою роль, что мы отсюда будем грозить всему миру или наоборот весь мир привечать.

– Но как долго Европа может справляться? Венгрия уже закрыла границу, Германия вышла из Шенгена…

– Да, там очень много апокалипсических ожиданий. Хотя на самом деле Европа может «переварить» даже большую массу населения с Востока и Африки, чем мы можем себе представить. У них есть проблемы со старением нации, которые они решают с помощью планомерной миграции, но к тому, что происходит сейчас, Европа, конечно, не была готова. Уточню – не была готова ментально и политически, тогда как экономически и социально вполне себе готова.

Европейское население ошарашено столкновением самых разных культур и менталитетов, люди испуганы, и сейчас там назревают правые настроения.

Но, с другой стороны, речь ведь идет о скоординированной политике. Каждая страна берет на себя некоторые обязательства – 500 тысяч беженцев или 5 тысяч  — и в любом случае какое-то решение будет принято, но в целом понятно, что это вызовет огромные проблемы. Причем не сейчас, а потом. Сегодняшний ИГИЛ ведь зародился совсем не в Сирии, ИГИЛ зародился на стыке культур и цивилизаций. Основные лидеры, идеологи этого движения – это люди, которые родились в Европе. То есть это поколение граждан, родители которых мигрировали в Европу за лучшей жизнью, чтобы там остаться, но дети их оказались «потерянными» и свой протест они выразили в такой экстремальной форме.

Поэтому нынешних мигрантов Европа по-любому «переварит», а что будет со следующим поколением – вот это настоящая проблема.