Директор OLIMP AIR назвал возможные причины крушения Ан-2

Могли ли пилоты разбившегося 20 января Ан-2 допустить ошибку? Был ли исправен самолет перед вылетом? В чем Комитет гражданской авиации подозревает руководство авиакомпании? Об этом и многом другом в откровенном интервью  директора ТОО «OLIMP AIR» Владимира Круч.

Причиной катастрофы могло стать обледенение корпуса самолета

— Владимир Александрович, сейчас все внимание казахстанцев приковано к трагедии, случившейся 20 января. Естественно, возникают всякого рода вопросы относительно возглавляемой вами компании. Расскажите, как давно вы занимаетесь авиаперевозками?

— Наша компания с самолетами Ан-2, которые в народе называют «кукурузниками», маленькая, но нужная. У нас было пять самолетов – парк небольшой. Такие самолеты необходимы нашей стране в период посевных, уборочных кампаний. С 2002 года мы работаем, и за это время каких-то казусов  не было. Поэтому то, что произошло 20 января, уму непостижимо. Лично я в толк не возьму, как так все получилось. Мне трудно говорить об этом, потому что погибли люди, кормильцы семей. Это случай архиужасный, архибезобразный и очень печальный. Никогда я не предполагал, что мы будем хоронить троих сотрудников. Мы потеряли людей, самолет… Да бог с ним, с этим самолетом, эта железка не столь важна. Мы с этими людьми притерлись, сработались, как сплоченная семья. Люди, которые ушли из жизни, были грамотными специалистами, высококлассными, знающими толк в авиации, не желающими работать в другой сфере. Было все хорошо и удачно до 20 января этого года…

— Как вы думаете, из-за чего произошло крушение?

— Идут всякие разговоры про то, что наш технический состав что-то не так сделал, что самолет был неисправен. Все это белиберда на постном масле. Потому что ежедневно технический состав сначала выезжает к самолету, потом готовит его на вылет. Специфика работы требует такой доскональности. Поэтому предполагать, что техник что-то недовертел, что-то не проверил – исключено.

— Я так понимаю, вы в авиации – человек не посторонний?

— Я закончил сначала летное училище, потом академию. По выслуге лет ушел на пенсию. Вся моя жизнь была связана с авиацией. Я ни о чем больше не мечтал, ничего не хотел, это моя любимая работа. Сейчас, когда мне до семидесяти лет осталось хвостик с небольшим, могу сказать, что я летчик с большим опытом. Раньше не мог этого сказать, всегда говорил, что просто работаю в авиации, а сейчас уже могу. Но, даже не смотря на этот опыт, оценить ситуацию я не могу, пока комиссия не даст свое заключение. В моей практике был только один печальный случай — когда я управлял Ан-24, самолет начал обледеневать. Это страшное дело. Мне кажется, одной из маленьких причин этой катастрофы, произошедшей 20 января, является обледенение. На Ан-24 есть противообледенительная система, а на Ан-2 ничего-то нет. Когда самолет обледеневает, на нашем профессиональном жаргоне это называется «клевок». То есть самолет резко теряет высоту и уходит носом вниз в виде клевка. Самолет в момент теряет высоту. Был на высоте 600 метров – уже 200. Некогда даже отдавать команды бортмеханику…

Упавший самолет был 1973 года выпуска, но не выработал и половину ресурса

— И все же, техника не могла дать сбой? Какого года выпуска был самолет?

— Самолет 1973 года. Но после развала Союза эти самолеты стояли 10-12 лет нетронутыми. Если судить по годам, то самолет старый, но если судить по количеству летных часов – то он даже половину своего срока не отработал. Этот самолет должен был отлетать 20 тысяч  часов. При Союзе такие самолеты налетывали в год 500 летных часов. До 1991 года этот самолет проработал мало. В 2002 году самолет прошел капитальный ремонт на Актюбинском авиационно-ремонтном заводе. Его полностью перебрали, поменяли кресла, поставили телевизор. Его купила «Корпорация «Казахмыс». Потом в компании прикинули, что он нерентабелен, полетов очень мало – 3-4 рейса в месяц и то только по направлению Балхаш-Саяк, полтора часа в одну сторону, всего три часа. При этом технический состав надо содержать, саму технику надо готовить, летчики нужны. Поэтому они решили его продать, обратились к нам, в 2009 году мы его купили.
Кстати, выжившая женщина уже пришла в себя и дала пояснения прокуратуре. Со слов моего представителя, который находится в Шу, она сказала, что самолет был в хорошем состоянии. Это женщина сказала. Она подтвердила, что с самолетом все было нормально. Остальное нам скажет комиссия, которая сейчас занимается этим делом.

— Говорят, что на месте крушения не найден «черный ящик»…

— Так может сказать только глупый человек. Запакованный агрегат, который записывает 96 параметров, может стоять только на ТУ-154 или других крупных самолетах. На Ан-2 «черный ящик» просто не предусмотрен в комплектации.

«Я дозвонился выжившей в катастрофе еще до прибытия помощи»

— Как вы узнали о трагедии?

— Узнал я об этом через орган КазАвНавигации. Я столько лет проработал на этом рынке услуг, что всех знаю, и меня все знают. Позвонил знакомый товарищ из КазАвНавигации и сообщил о трагедии. Я тут же звоню на сотку командиру – не отвечает. Второму командиру – тоже. Звоню технику. Я его называл Чапаем, потому что у него имя-отчество – Василий Иванович. Ну, настоящий Чапай! Был… Звоню ему — поднимает женщина, которая выжила (дай Бог ей здоровья). Сам думаю – откуда там женщина? А она жалостливым голосом: «Спасите, выручите, заберите нас отсюда!». Из разговора понял, что она одна, мои ребята не могут взять телефон. Неоднократно им звонил – бесполезно.

— Можете немного рассказать о погибших?

— Савельев Виктор Петрович работал у нас практически с основания. Он был как второй пилот. Ему было 60 лет. Клюшев Валерий Григорьевич – командир, 1955 года рождения. Проработал у нас год, потом ушел. У нас же мало работы. Он химик по образованию. Ушел работать в другую компанию, потом вернулся. Видите ли, у нас специалистов не так много, летчиков не как раньше – пруд пруди. А он как специалист – великолепный, дисциплинированный, хорошо летал. И авиатехник – Литвинов Василий Иванович 1951 года рождения — настоящий Чапай. Таких специалистов сейчас днем с огнем не сыщешь.

Семьям погибших уже оказана материальная помощь

— Какую материальную помощь вы оказали семьям погибших?

— По 500 тысяч тенге каждой семье. Плюс страховку позже они получат. Мы каждого специалиста, как положено, страховали. Мы не можем семьям погибших по миллиону дать, у нас не такая крупная компания. Мы не возим пассажиров, как «Скат», допустим. У нас мелкая авиация. Но то, что положено нашим работникам — выплатим. Мы не обидим семьи, будет возможность  – будем каким-то образом помогать. Честно говоря, для нас организация похорон – неподъемная сторона. По идее, мы должны были похоронить сотрудников за свой счет. Великое спасибо акиму Карагандинской области Нурмухамбету Абдибекову за то, что он  прочувствовал это все. Акимат взял на себя похороны. Ну, это не только областной, но и городской акимат. Руководство области не отвернулось. Это горе, действительно, не только семей погибших, а общее. Я впервые в такой ситуации. Ужасный удар.

— И что вы намерены делать? Что станет с остальными вашими сотрудниками, пока идет следствие?

— Если честно, им даже некуда устроиться в Караганде. Раньше в городе было 7 компаний легкомоторной авиации. Осталась одна умирающая – OLIMP AIR. Остальные уже «умерли». Нам же остается надеяться на объективное компетентное расследование.