Кто тут настоящий «чех»? Как американцы учат географию после Бостонского дела

Дядя Руслан был более чем на взводе. “Они опозорили весь чеченский народ!” — кричал он во время импровизированной пресс-конференции на площадке снаружи своего дома в Монтгомери-Вилладж. Мегафона не потребовалось. Дядя Руслан обличал своих племянников, Джохара и Тамерлана Царнаевых, обвиняемых в убийстве трех и ранении более чем 200 человек на Бостонском марафоне.

Такая же гневная и смущенная реакция воспоследовала со стороны чеченских иммигрантов по всей территории США. Для этого потребовалось только одно. А точнее, два недоумка, таким образом запятнавших репутацию небольшой этнической общины, борющейся за то, чтобы вжиться, слиться и быть понятой в США.
Вашингтон и регион, его окружающий, сегодня являются домом для практически любого этнического меньшинства, о котором американцы никогда не слышали: чеченцы, уйгуры, эритрейцы, казахи, албанцы, эстонцы и так далее и тому подобное. Но даже здесь, в нашем многонациональном котле, у людей крайне размыты и смутны понятия о политической и культурной географии планеты.

Я это знаю. Всю жизнь мне приходится объяснять людям свои чешские корни.

“Чехо-кто?” — спрашивают меня. —  “Это что? это типа России, да?”

В своей местной библиотеке мы, чехи, устраиваем культурные вечера, просмотры национального кино, даем аккордеонные концерты в местном культурном центре и организовываем мероприятия с угощениями из нашей национальной кухни. Мы пытаемся объясниться, кто мы, какие у нас страсти-жалости и какова наша еда. Мы представляемся соседям.

А потом происходит нечто отвратное и какой-то полный троглодит-придурок вдруг становится лицом какой-то небольшой этнической группы, как например, «Борат из Казахстана».

Большинство американцев не имеет никакого представления о том, что такое Чечня и где она находится.

Практически по всей стране информация, что теракт выполнен выходцами из Чечни стала полным откровением. Народ сказал: «Что-что?»

Хотя мусульманские сепаратисты Чечни уже много лет ведут бескомпромиссную борьбу за независимость от России (такие факты, как захват школьников в заложники в Беслане и целого театра с актерами и зрителями в Москве в первой половине 2000-х не вызывают ли каких-то «звоночков» в вашем сознании?), название страны приводило американцев в недоумение, которое вылилось в целый ряд таких ляпов при упоминании названия Чечни в интернет-ресурсах, что я бы назвала их эпическими.

Так вот, когда следствие установило этническую принадлежность террористов как чеченскую, в интернет-браузере Google выросло количество поисковых запросов на Чехословакию, страну, которой уже нет.

Один из интернет-недоумков под псевдонимом «Sloth» в  Твитере даже на всякий случай решил перепровериться у таких же малохольных:

“А что эти чуваки, что бомбанули Бостон… Они что, из Чешской Республики?”

Но ведь путаются не только американцы.

“…. В Бостоне дело было так — какой-то Чехо-Американец напал на американцев…..”, — пишет в Твиттере пользователь Олли Уильямс из Северного Уэльса.

Чехи всего мира объединились для разъяснения ситуации.

“Чечня — это Вам не Чешская Республика! Перестаньте! Мы просто пьем пиво», — взывает Элишка К., пользователь Твиттера из Бостона.

Ну хватит уже, чуваки! Это же наша страна дала Фрэнку Заппе, знаменитому гитаристу, пост в нашем кабинете министров после нашей любимой и маленькой Бархатной революции.

Ситуация зашла настолько далеко, что послу Чехии в США пришлось официально объяснять народу Америки, сколько тысяч километров разделяет две республики: “По мере появления новой информации о происхождении предполагаемых преступников, у меня появляется все больше опасений, что в интернете складывается самое неблагоприятное для нас недопонимание,” — написал посол Пьотр Грандалович.  — Чехия и Чечня. Это две абсолютно разные страны. Чехия расположена в Центральной Европе, в то время, как Чечня является частью Российской Федерации”.

Ну реально, люди… Мы, чехи, только оправились от ущерба, причиненного нам фильмом 1978 года «Дикие и безумные парни» с Дэном Эйкройдом и Стивом Мартином в главных ролях. Процесс борьбы с террористической организацией может растянуться на десятилетия.

Тем временем мы все надеемся, что нет никаких чешских террористов, способных запятнать репутацию нашего народа.

Я говорю о страхах, разделяемых всеми чужаками, пытающимися слиться с принимающей стороной. А здесь, в Округе Колумбия, где живет одна из самых многонациональных общин США, особенно больно наблюдать, когда подобное случается.

Когда в тюрьму на американской базе Гуантанамо поместили 17 уйгурских террористов (уйгуры — притесняемая этническая группа в Китае, исповедующая ислам), вашингтонская община уйгуров, она же самая большая община уйгуров США, активно работала, чтобы добиться освобождения этих людей и объяснить миру, кто такие уйгуры.

До этого  мало-таки кто слышал об их традициях, костюмах и танцах. Готова спорить, что большинство вашингтонцев никогда так и не пришли на празднование уйгурского Норуза в здании университета Джорджа Мэйсона и не ели их мант из баранины. Ребия Кадир, президент Всеминого конгресса уйгуров, везде, где была — у здания суда, во время интервью и просто встреч с рядовыми людьми и всеми, кто готов был слушать — повторяла как мантру следующее: «Уйгуры — не террористы».

Этот случай напомнил мне о болезненном самоуничижении, которому подвергла себя корейская община Америки после того, как студент из Кореи по имени Сунг Ху Чо расстрелял 32 человека в Вирджинском технологическом университете 6 лет назад. Тогда  газета Post писала, что по всей стране корейцы приходили в полицию и просили у американцев прощения.

Сенатор от штата Вашингтон Пол Шин от лица Чо и посла Южной Кореи Ли Тэ Шика сказал, что корейско-американской общине надо каяться, и предложил корейцам 32-дневный пост — по одному дню на каждую жертву. Целью данного предложения было доказать, что корейцы «достойное этническое меньшинство Америки».

Конечно, никому не будет просто осознать, что представитель его народа сделал нечто ужасное.

Поэтому мы понимаем гнев дяди Руслана и его эмоциональную речь.

— Я уважаю эту страну. Я люблю эту страну, — сказал дядя Руслан.  — Здесь у каждого есть шанс, что к нему отнесутся как к человеку, что он сможет просто по-человечески жить.

Поэтому мы все согласились с его достаточно емкой характеристикой своих племянников. Не чеченцы, не мусульмане, не чечено-американцы! Нет! Они — одно простое слово, которое знают и понимают все — лузеры.

Автор: Петула Дворак (Вашингтон Пост)